Абсолют в моём сердце - страница 15

– Лерусь, дай ребёнку поесть спокойно! – вмешивается Алекс, подмигивая мне с хитрющей улыбкой.

– Эм… Эштон… – проглатываю чёртов ролл, – у нас брат только один и тот вечно где-то лазит по подружкам, так что мы его почти не видим, поэтому знаешь, ещё один бы братик не помешал!

Спустя пару секунд добавляю:

– У нас слишком много тут женской энергии. Мужской не хватает: один Алекс на нас четверых… Это если Эстелу не считать!

Алекс прыскает смехом, мама сдержанно улыбается.

– Эштон, я верю, что ты не откажешь мне… нам! Придёшь же? – настаивает она, ласково приобняв уже его плечи.

– Приду, – неожиданно быстро меняет своё решение «всеми-страстно-желаемый» Эштон, а я, кажется, начинаю его недолюбливать. Ну, или хочу! Недолюбливать…

Dido – White Flag

Эштон не выходит из моей головы. Моя неспособность концентрироваться на насущном так очевидна, что мисс Мэйпл, наш преподаватель английской литературы, даже сделала официальное предположение при всём классе:

– Похоже, наша София, наконец, все-таки влюбилась!

Класс взрывается свистом и улюлюканьем, а я от стыда готова залезть под стол.

– Но-но! Я просто пошутила! – пытается успокоить ораву мисс Мэйпл, слишком поздно осознав, какую ошибку допустила.

Спустя время, ей это удаётся и не без труда.

– Так значит, влюбилась? – в глазах Кейси интрига.

– Глупости, – отвечаю и чувствую сама, что не убедительно.

– Кто он?

– Никто! Не мешай!

– Дружеский совет ещё никому не мешал! – сдержанно замечает мне Кейси, зная наперёд, что сдача мною своих же позиций – лишь вопрос времени.

Кейси умна не по годам, а её проницательности завидует даже моя мама. Подруга никогда не спешит и ни о чём особенно не беспокоится, её путь по жизни скорее созидательный. За эпатажными обликами она прячет незаурядный ум, сообразительность, хитрость и истинно ироничное отношение к окружающему миру. Настоящее имя её – Вайолет, и когда однажды я имела неосторожность заметить, что оригинальное имя намного красивее и экспрессивнее чем «Кейси», подруга меня потрясла:

– Имя способно многое рассказать о человеке. А в нашем мире ты тем в большей безопасности, чем меньше знают о тебе люди!

Кейси часто перегибает палку с образами, но мало кто знает, что она вовсе не ищет себя, как принято считать, а лишь проверяет окружающий её мир на прочность. И мир справляется не всегда. Сегодня у Кейси совершенно невинный облик, она – Алиса из Страны Чудес: линзы, имитирующие перламутровый пластик, сказочное голубое платье с принтом из соответствующего произведения, распущенные волосы обычного золотистого цвета. Обычного, потому что ещё вчера они были розовыми, а на прошлой неделе зелёными. И сегодня из всего доступного Кейси пирсинга остался лишь маленький бриллиант на изящном крылышке её носа.

– Как ты смотришь на то, чтобы устроить себе райскую жизнь в субботу… тыщ, скажем, на десять? – внезапно предлагает мне Кейси, вальяжно раскинувшись на школьном стуле.

– СПА, шопинг, ночной клуб? – предполагаю.

– Угу, – отвечает, одной рукой засовывая в рот Принглс, а другой списывая задание с доски.

– Ты разбогатела?

– Отец кинул мне на счёт 50 кусков сегодня утром. Сказал, если продержусь без побрякушек на лице месяц, кинет еще сто.

– И что ты? Согласилась?

– Сказала, что подумаю.

Отец Кейси, Бренден Бакли – известный и успешный адвокат, и странное поведение его дочери никак не вписывается в идеальную картинку создаваемого им мира. Алекс как-то заметил, что у Брендена большое будущее, и сложности с ранним ребёнком, то есть Кейси, для него не помеха. Кейси появилась на свет, когда её отцу едва стукнуло семнадцать. Семья обеспеченных адвокатов приложила немало усилий, чтобы замять и скрыть пикантную историю, но вторая сторона выдвинула свои условия. Эти условия вылились в то, что Кейси поселилась в адвокатском доме, начав сводить с ума домочадцев сразу же после своего рождения. Однажды на вечеринке Кейси немного перебрала и ударилась в откровения: призналась, что ненавидит чопорных бабушку и деда, экспериментирует с «тюнингом» своего тела им назло, и во всем мире любит лишь своего отца, хоть и почти не видит его.