– Что это было? – задрожала Зоя Михайловна, очумело оглядываясь вокруг.
– Я будто спала и видела страшный сон про морг с горой трупов, – неуверенно произнесла Вера Павловна, проводя рукой по взмокшему лбу.
– Он нас загипнотизировал, – с нотками ужаса в голосе, обвинила Бесподобного, Нева Никитишна.
Адам привалился к толстому стволу березы, что невозмутимо росла рядом с моргом.
– Наш запоздалый прохожий умер от обширного инфаркта, а я и не заметил.
– Что вы должны были заметить? – раздраженно спросила Нева, с подозрением глядя на него, вероятно, выискивая признаки гипнотизера.
– Печать смерти, – устало ответил Адам, – в конце концов, запах смерти, как я не ощутил, а?
Посмотрел он на своих спутниц, но они смогли лишь пожать плечами.
***
Зеленый «Москвич», бампер и стекла, которого были покрыты ошметками уличной грязи, резво катил по широким московским дорогам. Стекла машины были опущены, Адам Бесподобный, подпрыгивая на заднем сидении, высунул голову в окно, в эйфории от быстрой езды.
– Куда мы едем? – прокричал он.
Павлуша задумчиво покачал головой, но ничего не ответил. Кирилл Петрович, широко раскрыв рот, откинувшись, спал на переднем пассажирском сидении.
Леха нервничая и вздрагивая от мельтешащих то тут, то там патрульных автомобилей, тихо давал указания.
В какой-то миг Адам отключился, а очнулся уже возле собственного дома.
Пьяный Вовчик разминался возле «Москвича», Кирилл Петрович плескался в бочке с дождевой водой, стараясь протрезветь, а Павлуша спал, утомленный алкоголем и напряжением вождения.
– Нет электричества! – полным трагизма голосом сообщил Кирилл Петрович, пощелкав выключателем в избе. – Нет света. Когда сядет солнце, мы вынуждены будем, как последние дикари развести костер.
– В доме? – глупо спросил Адам, хозяйничая на кухне, где сквозь оконное стекло, худо-бедно, но еще лились потоки дневного света, выхватывая из полутьмы дровяную почерневшую плиту и закопченный чайник с кастрюлями.
– Мы разведем костер во дворе и напечем картошки! – мечтательно произнес Кирилл Петрович. – У вас картошка есть?
– У соседей есть, – уклончиво ответил Леха и добавил, наблюдая за работой Вовчика подступившего с инструментами к электросчетчику, – картошка – не проблема!
Вспыхнул свет, сопровождаемый бурными криками радости и аплодисментов.
– Приехали? – встрепенулся, разбуженный шумом, Павлуша и огляделся непонимающе.
Вокруг дома высились сосны.
– Где это я? – вылезая из машины, вслух недоумевал Павлуша.
Под ногами волнами расстилалась буйно разросшаяся трава вся покрытая слоем бурых сосновых иголок. Огород, условно обозначенный ветхим плетнем, заросший грозными шапками борщевиков, спускался к реке.
– Ах, ах, – заахал Кирилл Петрович, к тому времени вышедший на крыльцо, – удочек не захватили!
– Зачем удочки, когда у нас ловушки в воде поставлены, – обиделся Леха и между борщевиками, стараясь никак не задеть коварных растений, направился вниз, к водной глади.
– Как думаешь, крокодилы тут водятся? – почему-то шепотом спросил у Кирилла Петровича, Павлуша.
– И анаконды, – подсказал Кирилл Петрович.
– Не знаю на счет экзотических животных, но гадюк за рекой, в болотине хватает, – пожал плечами Адам, слышавший разговор приятелей.
– Черт с ними, гадюками, а вот где бы нам сельпо отыскать? – вступил в разговор Вовчик. – Жрать охота!
– Выпить бы не мешало! – подхватил общую мысль Павлуша.
