Я снова кивнула.
Она сделала несколько нервных шагов, бездумно переставила какие-то шкатулки на столике и обернулась ко мне.
— Принеси еды. И обязательно вина. Всё, пошла, — она махнула мне рукой и отвернулась к окну.
Я и пошла… на кухню, чтобы выполнить поручение.
— Не свезло тебе, бабонька. Шалая грандая тебя выбрала, — еле слышно пробормотал мастер Ро́льг.
— Ида, — я ткнула себя пальцем в грудь и посмотрела на него.
— Ида, стал быть. Чего возжелала грандая?
Завтрак мы собрали довольно быстро. Конечно, ни пирожных, ни ягод не нашлось, но сыры и ветчина были свежими и сочными. Вчерашний хлеб повар подогрел в духовке, уложил в вазочку варенье и засахаренные фрукты. Кухарки поглядывали на меня, не скрывая злорадного ехидства. Радовались, что завидная должность досталась не им. Некоторые вслух делали ставки на то, когда меня выпорют.
С подносом в руках я поднялась на второй этаж. Появилось чудовищное желание стащить из вазочки хоть один цукат, но я сдержалась. На золотой можно купить целый мешок сладостей. Не стоит рисковать зарплатой.
После деликатного стука в дверь меня впустили.
— Это сразу забери и больше не приноси никогда! — с силой втиснула она мне в руки тарелочку с ветчиной. — А сладкого в следующий раз побольше. Пусть на обед повар испечёт оладий с мёдом и сметаной!
На обратном пути на кухню я съела всю ветчину. Какая жалость: юродивая не может сказать повару, что молодая госпожа не изволит откушать ветчин и колбас. И как же справиться самой? Ах, какая незадача! Придётся теперь ветчиной каждое утро подкрепляться. Настоящее бедствие! Я весело, почти вприпрыжку вернулась к повару.
— Оладьи!
Ничего страшного, парочка слов репутации не испортят. А показывать пантомиму желания не возникло. Забежала ненадолго в библиотеку, чтобы проверить, все ли книги на своих местах, и не осталось ли на читальном столе чего компрометирующего. Забрала поднос у Дельмины и была свободна до вечера, потому что аристократка решила поехать осматривать территорию замка на своей талире.
Следующие дни только прибавили вопросов. Дельмина показалась откровенно странной. Она то вполне мило со мной общалась, то швыряла еду и вещи. То была собранна и сосредоточена, то рассеянна и отвечала невпопад. То выглядела мрачной и недовольной, то светилась счастьем. Я заподозрила её в употреблении наркотиков, и только укреплялась в своих догадках с каждым днём. По вечерам она меня отпускала, поэтому я уходила тренировать щиты и заклинания на привычный пустырь.
В тот день внимание привлекло именно ощущение чужой магии. И это была Тьма — такая же, как у меня. Едва уловимый след тянулся из леса к замку, и, вместо того чтобы пойти на обычное место, я направилась по нему.
«Может, сейчас узнаем что-то интересненькое! Что же тут творится?» — вспыхнуло Любопытство.
«Ура! Приключения!» — подхватила Пятая точка.
«Аккуратнее! Нельзя себя обнаружить!» — встрепенулась Осторожность.
След вёл к глухой стене замка, где входа не было. Зато были окна. Окна в покои нашей столичной принцессы. Притаившись за деревом, я наблюдала. След от магии ещё не успел развеяться, из чего я заключила, что колдовали совсем недавно. Стоять было зябко даже в тёплой одежде. По-зимнему стылый ветер, видимо, не смотрел в календарь и не знал, что весна началась ещё три дня назад. Вот и дул изо всех сил, забирался под дублёнку и выстуживал ноги.
