— Эмили, в академии носят форму, и я заказал тебе все необходимое еще в понедельник. Портные трудились три дня подряд, не покладая иголок и ножниц, и твою одежду уже привезли, — успокоил парень, и я выдохнула, откидываясь на сиденье. Иногда Генри любил подурачиться, но когда дело шло о важных вещах, действовал методично и быстро.
— А мои документы? Тоже готовы? — на всякий случай уточнила я, и тут друг как-то замялся.
— Готовы, только… только у того знакомого не было каких-то скрепок и обложек для лотариндского паспорта, и поэтому он сделал тебе другой паспорт, тоже иностранный.
— А что за страна? — спросила я. В принципе, мне было все равно, кем притворяться, лишь бы меня не обнаружили.
— Какое-то смешное название, — наморщив лоб, Генри изобразил муки мыслительной активности. — И паспорт такой смешной… Розовый…
Мне слегка поплохело. У какой это страны розовый паспорт и смешное название? Он точно купил настоящие поддельные документы, а не, скажем, потешный Паспорт Лучшего Весельчака, который можно было приобрести в магазине шуток и подарить другу на день рождения?
— А зовут тебя теперь Эмиль Вилар, — спешно добавил Генри, видя, что на моем лице написана легкая паника. — Очень распространенное, красивое и настоящее лотариндское имя! Моего портного так звали.
— Но ты же сказал, что у меня не лотариндский паспорт? — отчаявшись хоть что-то понять, я прижала руку ко лбу.
— Скажешь, что твоя семья — эмигранты из Лотариндии, жили за границей, в той самой смешной стране, как там ее, — Генри пожал плечами, — а тебя отправили в Эггерион получать образование, вот ты и приехал.
— А меня вообще возьмут в академию? — неуверенно спросила я, только сейчас подумав, что, вообще-то, там могут быть вступительные экзамены.
— Возьмут, туда берут всех с даром, — утешил меня друг и принялся выбираться из кареты, потому что она уже остановилась у подъездной аллеи его особняка. — Пойдем, дорогая Эмили, пора превратить тебя в Эмиля! — тут он белозубо улыбнулся и подал мне руку, а я, вздохнув, вложила свои пальцы в его.
Превращаться в другого человека всегда сложно. И если, скажем, превращение в настоящую красавицу, которое произошло с Золушкой, меня бы очень даже обрадовало, то превращение из девушки в парня потребовало немалых жертв.
— То есть, как это — нужно отрезать волосы? — с ужасом спросила я, когда Генри подступил ко мне с ножницами в руках.
— Они у тебя слишком длинные, — терпеливо повторил он. — В академии, конечно, учатся самые разные личности, маги вообще странноватые. Особенно Рыжий Том — не вздумай к нему подходить, а то можно вообще без волос остаться! Ну да про это потом. Я хочу сказать, что некоторые маги предпочитают длинные волосы, но если ты хочешь сойти за парня, то нужно будет подстричься. А то у тебя слишком… девчачий вид, — закончил он.
Его доводы были разумны, и я согласно кивнула. Но, едва друг двинулся ко мне с ножницами, я снова отпрыгнула от него, как кошка от ведра воды.
— Я не могу! Без волос я буду страшная, и никто не возьмет меня замуж! — в панике выкрикнула я, отбегая за спинку кресла.
Для преображения мы с Генри выбрали его кабинет на первом этаже, где уже стоял собранный горничными чемодан с мужскими вещами. Моими мужскими вещами. Часть из них успела перекочевать из чемодана на меня. Генри настоял, чтобы я примерила форму — нужно же понять, по размеру она или нет? Форма подошла, и теперь я убегала от друга в темно-синих штанах, жилете и пиджаке. Бегать в них было удобнее, чем в платье, и в то же время вещи были какими-то слишком уж облегающими, особенно штаны, и я чувствовала себя словно голой. Бедные мужчины, как они носят этот кошмар всю жизнь?!
