– Остатки эликсира принесла?
– Нет.
– Забыла?
– Выпила.
– Что, весь?
– Весь.
Хотелось бы сказать, что я врала и не краснела. Хотелось бы… Но краска заливала лицо беспощадно. И под взглядом внимательных глаз превращала в некое подобие помидора.
– Осталось только чуть-чуть того, который замедляет процесс.
– Кому хоть обезболивающее отдала? Достойный человек?
А дяденька-то понимающий. Да, весь флакончик эликсира, который убирает боль я в первый же день отнесла бывшей однокласснице, которая переживала выгорание. Мы никогда с ней не были подругами, но в такой момент, если можешь помочь – помогаешь.
– Достойная.
– Ладно, проходи ложись.
Топчан, застеленный белой простыней, стоял посреди кабинета. Прошла на дрожащих ногах и легла.
– Не бойся. Вот сделай глоток, это уменьшит боль.
Уже знакомый эликсир имел приятный мятный привкус. Вкусненько, я же из своей бутылочки даже не пробовала. Пока я думала о вкусовых качествах напитка, доктор приблизился со шприцем в руке. В мою руку впилась игла.
Сначала по венам растеклось приятное тепло, а потом жар, а затем пламя, чистый огонь. Я горела заживо. Крик сорвался помимо моей воли. Звонкий изначально голос, осип. А затем наступила спасительная темнота.
Темнота отступает перед светом. Свет яркий, резкий не причиняет боли, а наоборот успокаивает. Теплые волны набегают и обволакивают, что-то шепчет незнакомый голос. Слов не разобрать, но было очевидно, что пытается утешить.
А чего меня утешать? Мне уже не больно совсем. Похоже, не пережила я инициацию, не слышала о таком, но это же не значит, что такого не случалось. Может скрывают? Мысли вяло копошились в голове.
Свет обволакивал меня и, кажется, даже просачивался куда-то внутрь. Легкая щекотка не вызывала неприятных чувств.
Закончилось все также внезапно, как и началось. Боль тупая, ноющая, по всему телу. Глаза не получилось открыть, но сомнений, что вернулась в свое тело, не оставалось, ведь я через боль ощущала каждую клеточку, косточку и волосинку. Ах да, читала же, что в волосах нет нервных окончаний, значит не они болят. А еще слышала голоса лекаря и куратора.
– Девчонка так кричала, еле успокоил адептов в коридоре, они собирались кинуться ей на помощь. Пришлось прогнать их в столовую, сказал, чтобы потом возвращались. Нескольких пришлось даже отчислением пугать. Но ушли они только когда узнали, что она без сознания и они ей ничем не помогут, но обещали вернуться.
– Да, случай действительно странный…
– Она настолько сильный маг?
– Не знаю. Но показатели магии огня в ней отсутствуют.
Я, которая даже про боль на время забыла, вся ушла в слух. Это что же получается: все-таки выгорела? И стоило столько сил, спрашивается, прикладывать, чтоб моя история мага так быстро закончилась?
– Девочка больше не маг? – В голосе отчетливо послышалось сочувствие.
– Маг.
– Корнтэл, вы меня совсем запутали.
Лекарь помолчал какое-то время, прежде чем выдать:
– Девочка – маг света.
– Чего?! Нашли время для шуток!
Дальше куратор добавил несколько очень красочных, но не очень цензурных выражений. Роб иногда такие слова произносит, когда сильно злиться на папашу. Обычно брат строго мне запрещает так говорить, да меня и не тянет, но вот сейчас такие слова пришлись бы очень кстати.
– Я не шучу. Лисэль – маг света.
– Почему не фея? – Не заметить сарказм куратора было невозможно. – Или дракон?
– Еще раз вам повторяю – это не шутка! Маги света – не сказка, не вымысел. Я в юности увлекался изысканиями на эту тему. Вы знали, что раньше каждый тысячный маг в наших землях был магом света? Они все погибли во время первого прихода Хвори.
