– Ты мне не указ, тряпка безмозглая, – решился все-таки на откровенное хамство посланник. – Ну что, ведьма, ответ держать будешь? Или мне так Кощею и передать, что на тридцать пятом участке бунт?
– Ах ты! – половник и скалка стукнулись друг о дружку и наперегонки помчались к Одноглазому.
– Бранка, стой! – выкрикнула Алина, двумя руками потянула на себя скатерть. – Погоди, Бранушка! Не горячись!
Кухонная утварь замерла в метре от гостя, ожидая разрешения. Лихо от испуга едва не скатился с лестницы, но, услышав слова девушки, в последний момент остановился и подбоченился, решив, что напугал пришлую, и она на все согласна.
– Уважаемый Лихо! – Алина помнила слова бабушки: вежливость города берет. – Прошу вас прибыть за ответом через три дня и три ночи, – адептка старательно повторила слова скатёрки. – Тогда и ответ будет готов.
Бранка довольно хмыкнула, а половник со скалкой и вовсе затряслись, будто от смеха.
– Ах, ты! – недоброго молодца перекосило от злости. – Ишь, ты! – Лихо махнул рукой. – Хитра, ведьма! Быстро учишься! Ну, ничего, прибудешь во дворец вот тогда и поговорим! Без умников и защитников! – с этими словами злой посланник развернулся и исчез с порога избушки, словно его тут и не было.
Только трава колыхнулась, да головки цветов в разные стороны полетели, сбитые недоброй рукой.
– Три дня и три ночи! – громыхнуло на улице и все стихло.
Алина отмерла, поставила кружку на стол и откинулась на спинку стула.
– Бранка, а можно еще чаю, пожалуйста.
– Сейчас, сейчас. Моя хорошая! Напугал девочку, злыдня вредная! Вот я ему! И зачем остановила! В другой раз неповадно было бы! – под ворчание скатерти со стола исчез завтрак, по новой запыхтел самовар, появились пирожки с разными начинками и плошки с вареньем и сметаной.
Перед Алиной возникла большая чашка ароматного чая. Запахло мятой, чабрецом, ромашкой и апельсином. Девушка обхватила посудину двумя ладонями и вдохнула успокаивающий аромат.
– Хозяин спрашивает, кто приходил и по какому вопросу? И все ли в порядке у гостьи? – писклявый голос возник из ниоткуда.
Алина распахнула ресницы и взвизгнула: напротив нее на столе сидел мышонок, крутил черным носом, потирал лапки и косил глазами-бусинками на пирожки.
– Ты кто?! – пропищала в ответ несчастная попаданка, оборвав визг.
Мышей адептка не боялась, но когда вот так с бухты-барахты мышь оказывается говорящей, невольно возникает вопрос: за что и почему, и кто еще в этом мире владеет человеческой речью?!
– Я – Сигизмунд Марий третий! – гордо выпятив грудь и раздув щеки, важно представился мышонок. – Наследный принц мышиного гнезда номер тридцать пять эм. А ты Алина?
– Я – Алина, очень приятно познакомиться. Угощайтесь, – девушка махнула в сторону пирожков и сделала большой глоток чая.
Тут же поперхнулась и закашлялась. Мышонок, недолго думая, спрыгнул со стола на девичьи колени, зацепился за рукав, запрыгнул на руку и шустро метнулся на плечо. От неожиданности Алина даже кашлять перестала. Но мышь все равно перебрался к ней на спину и от души принялся по ней скакать.
– Все, хватит! Спасибо! – путешественница едва сдерживала смех от нелепой ситуации. – Лучше скажи, кто твой хозяин? – подставив ладонь, на которую важно спрыгнул мышонок, поинтересовалась девушка.
– Колоброд Колобродович, кто ж еще? Он тут главный… после Яги… – печально закончил грызун.
– Передай, все в порядке. Лихо приходил, но мы его с Бранкой дружно спровадили. Обещал вернуться черед три дня и три ночи. И вообще, пускай завтракать идут, – строго велела Алина и перенесла мышонка на стол.
