Адгезия - страница 19

Поднявшись, Андрей увидел, что противник стоит к нему спиной. Воспользовавшись моментом, он разбежался и прыгнул, удар ноги должен был прийтись Богдану прямо между лопаток. Когда Богдан схватил его за голень, Андрей понял, что ничем хорошим это для него не закончится. Крутанув его вокруг себя, Богдан швырнул растерянного Андрея прямо в его напарника. Оба бойца кубарем покатились по татами. Лежа на спине, Андрей собрал последние силы, приподнялся на локтях, постучал по мату и, тяжело вздохнув, лег обратно.

Сан Саныч подошел к лежащим ребятам и посмотрел на них с довольной улыбкой.

– Вот к чему приводит заносчивость! Недооценили противника и поплатились за это. Он вас выводил из себя, а вы и повелись, как восьмиклассницы! Эх вы, учишь вас, учишь…

Богдан принял душ, переоделся и уже собирался уходить, но на выходе из раздевалки его окликнул Сан Саныч. Обернувшись, Богдан увидел, как его тренер, сидя у Андрея на плечах, весело, почти по-детски подгонял его, хлопая ногами по бокам.

– Богданчик, может, вернешься? – сказал он, подъезжая верхом на Андрее. – Я такую скорость и силу никогда не видел, еле успевал смотреть за тобой. Ты чего там у себя в тайге жрал такого? Может, моим болванам тоже поможет? – Сан Саныч оттянул средний палец и отвесил своему ездовому фофан, Андрей жалостно вжал голову в плечи.

– Ну, Сан Саныч, – обиженно протянул он.

– Саныч, спасибо, конечно, но ты же знаешь, у меня работа, бизнес. Пускай молодые медали зарабатывают, а я уже свое здоровье спорту отдал.

– Да у тебя там здоровья еще вагон и такая же тележка!

– Саныч, рад был тебя повидать, я заскочу еще как-нибудь.

Саныч протяжно вздохнул.

– Давай, Богданчик, всегда рад тебе видеть. Но! Поехали! В столовую давай! – Саныч пришпорил своего извозчика, и тот грустно засеменил по коридору.

Зазвонил телефон, Богдан грустно взглянул на экран, это был Серега, а значит, он так просто от него не отстанет.

– Алло… Ну что, потренировался? Про вечер не забыл?

– Да помню я, помню.

– И оденься поприличней, там будет много тело-о-очек, – игриво пропел в трубку Серега.

– В смысле, поприличней? А ты, часом, не приху…

– А? Что? Не слышу? Связь прерывается! Я заеду в восемь, будь готов, пока.

Богдан не стал заезжать в гараж, а припарковался у своего подъезда.

На лавочке сидел Михалыч – он был из тех пенсионеров, которые всегда всем недовольны, не пропускали ни одного митинга оппозиции и с тоской вспоминали cталинские времена. В принципе очень культурный и вежливый старичок, просто с очень обостренным чувством справедливости, и поэтому Богдан в разговорах с ним всегда избегал политических тем.

– Доброго дня, Михалыч.

– О… Богдан, вернулся уже?

– Да, вчера прилетел, – Богдан присел рядом с пенсионером.

Михалыч показался ему каким-то подавленным, может, случилось что.

– Как здоровье, Михалыч?

– Спасибо, вроде не жалуюсь, – грустно вздохнул он.

Богдану стало его так жалко, столько тоски было в его словах.

«Эх, ладно, я конечно, сто раз пожалею, но надо растормошить старика, уж больно он грустный».

– Слышал, Михалыч, что депутаты наши придумали? Хотят пенсионный возраст поднять.

Богдан мысленно смирился с тем, что ему предстоит потерять тридцать, а то и сорок минут своего времени, выслушивая мнение Михалыча по этому поводу.

– Ну что ж, значит так надо, им виднее, они же о нас беспокоятся, видимо, нельзя иначе.