– С этого момента поподробней, – заинтересовался я, понимая, что сейчас очень может статься что Российская Империя стоит на краю пропасти. – Почему при дворе на «Новой Москве» такая суета?
– Как я слышала, якобы всплыло некое секретное завещание императора, которое здорово все запутало. Теперь это не дает покоя всем, и властолюбивым царедворцам и простым колонистам. Спорят до хрипоты о престолонаследии, о возможных кандидатурах на вакантное место… Короче, обычная грызня за власть в худших традициях. И поверьте, те крохи информации, что просачиваются с «Новой Москвы» во внешний мир по новостным каналам, не внушают оптимизма. Такое ощущение, что вся наша правящая верхушка окончательно слетела с катушек, забыв о приличиях. И это, заметьте, несмотря на то, что царь, пусть формально, чисто номинально, но пока еще жив! А что начнется, когда он испустит дух – страшно представить… В общем, господин контр-адмирал, похоже, наша многострадальная космическая Империя опять вляпалась в эпоху Великой Смуты. Причем, на сей раз, масштабы хаоса в головах угрожают перекинуться с Метрополии на остальные звездные системы…
– Только не говорите, что та же чертовщина творится сейчас и среди наших доблестных военных, – с трудом беря себя в руки, я перевел полный плохо скрываемого напряжения взгляд на Доминику.
Та кивнула головой, отчего на душе стало еще неспокойней.
– На Российском Императорском Космическом Флоте, Александр Иванович, как раз сейчас самая настоящая буча творится. Что называется, разброд и шатание на всех палубах. Единой позиции нет. Как пауки в банке грызутся меж собой дивизионные адмиралы и командующие…
Я вздрогнул, уставившись на Доминику во все глаза. Такого от нее я никак не ожидал услышать. Не хотелось верить, что наш космофлот настолько прогнил изнутри.
– Вы, наверное, думали, что я шучу, говоря, будто вы отныне полностью свободны и вам ничего больше не угрожает? – криво усмехнулась Кантор, заметив мою озадаченную физиономию. – Так вот, ничуть. На флоте в «Екатеринославской» сейчас такая жуткая неразбериха творится, что хоть святых выноси.
Наша космическая группировка того и гляди распадется на фрагменты, контролирующие каждый свой огрызок пространства. Возвращаясь к вашей судьбе. В такой обстановке начальству не до того, чтобы выискивать всяких опальных адмиралов, прохлаждавшихся в штрафбате.
– Не то, чтобы я там прохлаждался… Но я вас кажется понимаю, – вздохнув, произнес я. – Значит неопределенность в головах и грязня зацепила и боевые соединения.
Доминика одарила меня печальной понимающей улыбкой:
– Я, Александр Иванович, три недели назад тоже пребывала в счастливом заблуждении, искренне полагая, что наш могучий космофлот – это незыблемая основа стабильности и порядка, по крайней мере, в имперском секторе контроля, – она сделала неопределенный жест рукой, словно очерчивая в воздухе границы звездного скопления.
– Так вот, жестоко ошибалась, как оказалось. Стоило лишь поступить с «Новой Москвы» первым известиям о придворных заговорах с далеко идущими целями, о беспринципных интригах власть имущих, о яростной подковерной борьбе разных кланов за право влияния на исход дележа императорского трона, как все наши доблестные космофлотоводцы мигом растеряли хваленую выдержку и принципы, ударившись во все тяжкие! В каждой дивизии и эскадре сразу отыскалось по нескольку альтернативных «центров притяжения». Все галопом ринулись примерять на себя мантию и корону, забыв о долге, чести и присяге. Куда там американцам – самый страшный и опасный наш противник, выходит, внутренний…
