– Что символы важны для народа? – предположил Пегов.
– Хуже! Говорит: «Генрих Христофорович, это инвестиция в будущее»! Инвестиция! Я ему: «А может, лучше на флот?» А он: «Космофлот – это тактика, а дворец – стратегия». Во как загнул!
– Стратегия по облегчению казны, – пробормотал Арсений Павлович.
В этот момент в дверях материализовался робот-камердинер.
– Господа, Его Императорское Величество готовы вас принять, – объявил он голосом английского дворецкого из старых фильмов.
– Наконец-то, – выдохнули Хромцова и Гревс.
– Ну что ж, пошли выяснять, как восьмилетка собирается командовать флотом, – бросил Пегов достаточно тихо, но я услышал.
Мы поднялись и двинулись за роботом. Борисевич пристроился в хвосте, на ходу наливая себе еще коньяка из фляжки, которая материализовалась из кармана.
– Умный мальчишка, – сообщил он мне вполголоса, дыхнув перегаром. – Не по годам. Но все-таки – восемь лет! В восемь лет я максимум солдатиками командовал!
– А я в восемь лет взорвал школьную лабораторию, – поделился я. – Случайно. Хотел посмотреть, что будет, если смешать…
– И что было?
– Новая лаборатория. И три недели домашнего ареста.
Борисевич громогласно заржал…
Бывший кабинет губернатора был спешно переделан под тронный зал. Иван Константинович восседал на троне с таким достоинством, словно это был настоящий императорский дворец. Странно, но профессора Гинце рядом с ним в этот момент не было. Возле трона стояла только Таисия в как всегда безупречной форме капитан-командора. При виде меня она чуть заметно улыбнулась – или мне показалось? В последнее время я стал слишком часто искать скрытые смыслы в ее взглядах.
– Ваше Величество, – мы синхронно поклонились.
– Господа адмиралы, – Иван кивнул с серьезностью университетского профессора. – Благодарю за оперативность. Контр-адмирал Васильков, доложите обстановку.
Я шагнул вперед, мысленно структурируя информацию. Странно докладывать военную обстановку ребенку, который еще недавно должен был волноваться только о домашнем задании и мультфильмах.
– Ваше Величество, ситуация следующая. Зафиксированы три точки входа в систему. Предварительные данные говорят о минимум трехстах кораблях противника. Вероятные командующие – Суровцев, Шереметев, возможно, сам Граус. У нас пять критически важных объектов для защиты: столичная планета, запасы интария на Сураже-7, ремонтные верфи на Сураже-9, Константинов Вал у врат в «Лиду» и промышленные модули в астероидном поясе. Наши силы – сто семнадцать вымпелов. Соотношение почти три к одному не в нашу пользу.
Император слушал внимательно, изредка кивая. Его маленькое лицо было сосредоточенным, глаза – внимательными. Ни следа детской растерянности или страха.
– Время подхода противника к ближайшим целям? – деловито уточнил он.
– От десяти часов, в зависимости от выбранных целей, Ваше Величество.
– Понятно. И что предлагают мои адмиралы?
Вот тут началось самое интересное. Точнее, предсказуемое.
– Необходимо сконцентрировать все силы у столичной планеты, – немедленно выступил Пегов. – Это наш политический и военный центр. Потеря столицы будет означать крах всего.
– Полностью поддерживаю коллегу, – кивнул Гревс. – Лучше гарантированно удержать один ключевой объект, чем потерять все в попытке защитить каждый объект.
– Прошу прощения, но это стратегия никуда не годится! – вмешалась Хромцова, и я узнал в ее голосе знакомые стальные нотки. – Пока мы будем отсиживаться у столицы, противник спокойно приберет к рукам все остальное. Через несколько стандартных суток мы окажемся в блокаде без топлива и возможности ремонта.
