Лишь гораздо позже (Ямамото уже нет в живых, и ничего тут не поправишь) сторонники их впервые осознали всю истину, заключенную в популярной на флоте поговорке: «Три великие глупости света – Великая китайская стена, пирамиды и линкор „Ямато“»; пришлось им повернуться лицом к реальности. За год до поражения в войне японский флот окончательно и безоговорочно низвел эскадры линкоров до уровня «сил поддержки».
Хирага Юзуру и Фукуда Кейдзи, оба крупные авторитеты в японском судостроении, отвечали за проектирование «Ямато» и «Мусаси». Ямамото часто заходил в кабинет контр-адмирала Фукуды, клал ему руку на плечо и произносил примерно следующее:
– Не хочу быть мокрым одеялом, – знаю: ты целиком отдаешься работе. Боюсь только, что скоро останешься не у дел. Авиация вот с этих дней превращается в самую важную силу на флоте; большие корабли и пушки выйдут из употребления.
Фукуда давно восхищался Ямамото как человеком; но тогда он и впрямь буквально, это заметил Ямамото, с головой погрузился в работу, и профессиональная гордость технического специалиста сжигала его в стремлении создать самый совершенный линкор в мире. Потому он отвечал:
– Да нет, думаю, ты не прав. Мы хотим создать корабль, который не скажу абсолютно невозможно, но крайне трудно потопить. В проекте учитываем все возможные варианты.
Как один из контраргументов сообщил, что в новом корабле используются плиты брони в форме пчелиных сот. При броне, испещренной отверстиями наподобие пчелиных сот, создается преимущество: ее трудно пробить бомбами, сброшенными с большой высоты. На «Ямато» и «Мусаси» такие плиты, толщиной 11,7 дюйма, пронизанные 180 отверстиями диаметром 7 дюймов каждое, применены для перекрытия машинного отделения. Когда Ямамото услышал это, он, говорят, пробормотал что-то вроде:
– Да, но… – и умолк, явно не убежденный услышанным.
Среди немногих, кто с энтузиазмом поддерживал теории Ямамото, – Кувабара Торао, в то время заместитель командира авиакорпуса Касумигаура, вместе с Ониси Такидзиро и другими офицерами-летчиками. Все они чувствовали, что будущее Объединенного флота – там, за облаками. Зачем вкладывать такие огромные средства в строительство линейных кораблей, когда авиации выделяются из бюджета ничтожные деньги и годовой фонд горючего сжигается за шесть месяцев. Как-то после одной из конференций, то ли технологической, то ли административной, Кувабара (он был в то время в Токио) зашел в офис Ямамото в департаменте аэронавтики и спросил его, как прошла конференция.
– Плохо, – уныло ответил Ямамото. – Жаль, но не в моей власти что-то сделать. Решили строить и «Ямато», и «Мусаси». Это старики, и они считают, что есть только один способ работы – по-старому. Молодому ничего с ними не поделать.
Разговор этот, вполне возможно, произошел в июле 1936 года, когда вынесли официальное решение строить эти два судна. Говорят, Ямамото был готов рисковать своей работой, оппонируя этой программе, но в конце концов его возражения отклонили.
Как и предсказывал Ямамото, и «Ямато», и «Мусаси» потопила американская авиация (соответственно восемь и десять лет спустя) и их девять 18,1-дюймовых пушек почти не получили сколько-нибудь эффективного применения. Вскоре после того разговора оба злополучных судна в обстановке строжайшей секретности на военно-морской базе нашли последнее пристанище в Куре и на верфи Мицубиси в Нагасаки.
