Эри и Берте досталось хорошее место – сдвоенное сиденье в хвосте здоровенного двухуровневого автобуса. Они очень удачно сели: на следующей остановке в автобус набилось множество людей, и сидячих мест не осталось вовсе.
– Юниты, – хмыкнула Берта.
– Что? – не поняла Эри.
– Юнитов много, видишь? – Берта взглядом указала на людей.
– Они не юниты, – Эри отвернулась к окну. – Это ты так думаешь.
– А кто они?
– Люди, – пожала плечами Эри. – Просто люди. Много людей.
Берта покачала головой.
– Эри, это не могут быть…
– Давай для тебя это будут юниты, а для меня люди? – попросила Эри.
– Нельзя верить всему, что видишь, – возразила Берта.
– Да? – Эри усмехнулась. – Вот ты меня видишь. В меня ты веришь?
Берта задумалась. Это было неожиданно – снова. Неожиданно, и тревожно. А ведь действительно! Модель Адоная создал Ри. При содействии Ариана. И еще кого-то, знать бы кого. Что заложено в эту модель – на самом деле? Почему появились именно эти три структуры, и…
– То-то и оно, – тихо произнесла Эри, заметив растерянность на лице Берты. – Теперь ты сомневаешься.
– Давай выйдем, – предложила Берта. Ей действительно стало не по себе.
– Не надо, – Эри снова отвернулась к окну. – Ещё покатаемся.
Автобус шел через город, то выходя на крупные магистрали, то сворачивая куда-то в районы, на узкие квартальные улицы, засыпанные снегом и далеко не везде хорошо убранные. Народу в нем с каждой остановкой становилось всё меньше, водитель убавил яркость света в салоне – и теперь они видели город окраинный, то есть, в теории, он должен был быть окраинный, но окраины тянулись и тянулись, и заканчиваться не собирались вовсе. Районы друг от друга отличались мало, разве что цветом домов, да названиями магазинов. Некоторые, с точки зрения Берты, выглядели забавно. Например, её повеселил магазин «Панталончики», затем они увидели название «Головастик», висевшее почему-то над лавочкой с алкоголем, дальше встретились «Кусяба», «Аргедон», и «Пузырёк».
– Странные названия, – покачала головой Берта. – Почему аптека называется «Аргедон», интересно?
– Может, переделали слово «Армагеддон»? – предположила Эри.
– Похоже, но всё равно как-то… нелогично, – Берта вздохнула. – Дальше поедем?
Эри пожала плечами.
– Почему бы и нет? Едем и едем, тут тепло, хорошо, и интересно, – ответила она.
– Так что мы всё-таки ищем? – спросила уже в который раз Берта.
– Понятия не имею, – Эри, не отрываясь, смотрела в окно. – Как думаешь, у автобуса будет конечная?
Вопрос поставил Берту в тупик. А ведь действительно. Будет конечная, или нет? Автобус, конечно, преодолел сейчас ничтожный, со всех точек зрения, участок локации, но если учесть, что данная локация является бутылкой Клейна, наличие конечной уже становится не таким уж и очевидным фактом. Да нет, бред какой-то. Не может же этот автобус идти через всю поверхность локации, чтобы потом вернуться в исходную точку, преодолев её полностью? Берта усмехнулась.
– Чего ты смеешься? – не поняла Эри.
– Бутылка Клейна, – пояснила Берта. – Бесконечный автобус.
Эри тоже усмехнулась.
– Про это я не подумала, – призналась она. – О, смотри. Что-то вроде завода. Ты видела тут заводы?
– Нет, – Берта удивилась. – Действительно.
Автобус шел мимо невысокого забора, за которым временами можно было видеть слабо освещенные корпуса, длинные, приземистые, с засыпанными снегом крышами. Дорога на этом участке освещалась слабо, фонари горели через раз, а народу в салоне к этому моменту почти не осталось.
