Вощинский склонил голову:
– Что же, раз так… Но мне прискорбно сознавать, что убийца будет носить фамилию моей бедной сестры…
– У защитника имеются вопросы к потерпевшему? – повернул судья голову в сторону адвоката Дубровской.
– Да, ваша честь. У меня есть вопросы к потерпевшему, – заявила Елизавета.
Вощинский мигом подобрался, словно заранее ожидая какого-то подвоха. В его глазах промелькнуло легкое беспокойство.
– Вот вы говорили, что счастливые супруги должны быть вылеплены из одного теста, – проговорила она, сверяясь с записями. – А вам известно, кто такая Агата Кристи?
– Агата Кристи? – округлил глаза Вощинский. – Вы имеете в виду английскую писательницу?
– Да, классика детективного жанра, – подтвердила Лиза. – Так вот она в тридцать девять лет вышла замуж за молодого археолога. К слову сказать, ему было всего двадцать шесть. И писательница прожила с ним до глубокой старости. Помнится, она даже шутила: «Как хорошо иметь мужа-археолога – чем старше ты становишься, тем ценнее выглядишь в его глазах». Удивительно, правда?
Вощинский, не мигая, смотрел на Дубровскую.
– Боюсь, я не понимаю вас, – еле слышно проговорил он.
Кстати говоря, лицо прокурора тоже выражало недоумение, только несколько иного свойства. Прыгуновой было неясно, почему судья не делает замечания адвокатессе, у которой от пережитого волнения, должно быть, ум заехал за разум. Но Беликов был озадачен не меньше государственного обвинителя, поэтому позволил защитнику нести ахинею и дальше.
– А Оноре де Бальзак? – вопрошала тем временем Лиза. – Избранница великого французского писателя была на год старше его матери. А Айседора Дункан, которая была старше Есенина на восемнадцать лет?
– Айседора плохо закончила, – проговорил упрямый Вощинский, к которому уже вернулось самообладание.
– Все равно. Они были счастливы. А Сальвадор Дали и его Гала? А Александра Коллонтай, первая женщина-министр в советском правительстве? Она, кстати, стала автором первого кодекса о семье.
– Поборница свободной любви? – запыхтел Вощинский.
– Не в том дело. Мужчины министра были моложе ее на десять-пятнадцать лет, – не смутилась Лиза. – Любви все возрасты покорны!
Беликов выразительно кашлянул.
– Адвокат Дубровская, вы не забыли случайно, где находитесь? Ваши исторические выкладки, безусловно, интересны, но какое отношение они имеют к делу? Мы судим не Сальвадора Дали.
– Мои выкладки имеют к делу самое прямое отношение, – заявила Елизавета. – Потерпевший поставил под сомнение благополучность брака Серебровых, ссылаясь на возрастную разницу супругов. Приведенные мной примеры доказывают, что любовь в такой ситуации возможна. Если вы позволите, я могу предложить тезисы о счастливых семейных союзах, где жена была не только старше, но и намного богаче мужа.
– Благодарю. Но мы, пожалуй, вернемся к делу. Еще вопросы к потерпевшему у вас будут?
– Да. Скажите, пожалуйста, – опять повернулась к Вощинскому Лиза, – подсудимый злоупотреблял спиртным?
Тот замотал головой:
– Ничего такого мне не известно.
– Значит, не пил. Быть может, он имел тягу к наркотикам?
– Инга бы подобного не стерпела!
– Стало быть, и с этой стороны чист. Быть может, он нецензурно выражался или поднимал на жену руку?
– Нет, конечно.
– Тогда что же еще требовалось вашей сестре? – изумилась Дубровская. – Рядом с ней был молодой, красивый мужчина, без вредных привычек. Жить бы ей да радоваться!
