Джонатан не ответил. На миг ему показалось, что он слышит голос, озвучивающий написанное, – красивый баритон, соответствующий безукоризненным манерам аристократа. Любой бы счел графа настоящим джентльменом, если бы не отдельные его привычки – увы, неотъемлемая часть натуры.
– Граф иметь сын, – сказал Игорь. – Аурель Аттила, единственный наследник. Он прибывать в Лондон на некоторое время, по личный дело … Граф хотеть, чтобы ви за ним… как это… приглядывать. Он не знать тонкости местных обычай и иметь пылкий темперамент. Не хотеть быть недо… недоразумения.
– Прошлый визит в Лондон одного из представителей данного… – Ван Хельсинг запнулся, подбирая слово, – вида помнят до сих пор. Если граф намерен последовать примеру графа Дра… помню, не называть имен…
– Господин Игорь прав, – вздохнул Джонатан, вставая на ноги. Сделав несколько шагов, словно обдумывая что-то на ходу, он вдруг резко повернулся и наклонился к гостю. – Никаких безумцев, жаждущих крови, – почти прошипел он. – Никаких таинственных болезней или исчезновений.
– Графа воспитать как джентльмен! – с достоинством ответил Игорь. – Он быть наследник своей благородный отец, а не как, – он запнулся, прежде чем продолжить: – не как другой граф!
– Мы рассчитываем на это, – кивнул Ван Хельсинг.
Игорь достал из другого кармана кошелек – старинный, кожаный, какие, вероятно, были в ходу несколько веков назад, и дернул за тонкий шнурок, стягивающий горловину мешочка. На стол выкатились несколько монет, блеснувших в свете газового рожка ярким желтым цветом. Не было никаких сомнений: это чистое золото. В Трансильвании ценили традиции. Ван Хельсинг кивнул.
– С вашего позволения, я уберу деньги в сейф. – Он взял кошелек и взвесил на ладони – вознаграждение оказывалось даже более щедрым, чем можно было себе представить. – А завтра нам следует зайти в банк.
– Еще один просьб, – сказал Игорь. – Молодой мастер снимать номер в отель, хороший отель, но много людей, это есть плохо.
– Я полагаю… я надеюсь, – заметил Ван Хельсинг, – молодой чело… граф обедает не в отеле?
Игорь скривил губы, показывая, что оценил остроумие собеседника.
– Молодой мастер не делать глупости, – заверил он. – Но он хотеть снимать дом на зиму. Молодой мастер говорить: «Я хотеть дорого и красиво». А Игорь говорить: «И быстро».
Джонатан рассеянно барабанил пальцами по подлокотнику кресла, весь во власти воспоминаний – когда-то он также искал дом для трансильванского гостя, и какие трагические последствия это возымело!.. Ван Хельсинг положил руку ему на плечо, слегка сжал пальцы, словно пробуждая от кошмара.
– Я понял, – произнес Джонатан, кивнув профессору. – Вашему хозяину требуется как можно быстрее подыскать подобающее его статусу и привычкам жилье, цена не имеет значения.
– Вы правильно понимать, – важно кивнул Игорь и поднялся. – Я возвращаться в отель быстро. Молодой мастер ждать. – Он широко улыбнулся, отчего лицо перекосилось и стало совсем жутким. – Благодарю, не провожать меня.
Когда за гостем закрылась дверь, Джонатан, не в силах справиться с любопытством, опять подошел к выходящему на улицу окну и чуть отдернул штору. Ветер превратил снег в настоящую метель, сбивающую с ног любого позднего прохожего, но не низкую сутулую фигуру, легко идущую сквозь непогоду, словно по парку ясным деньком. Присмотревшись, молодой человек понял причину: снег фигуры Игоря не касался.
