Что он там так долго делает?
И вот он момент его феерического появления. Не даю ему прийти в себя. Хватаю за руку и тяну в сторону. А рука мокрая.
-Надеюсь, что это вода на твоих руках, а не сыкли? – да, не лучшая фраза для начала построения диалога. Но именно эта мысль перебила все остальные.
-Какие люди и без охраны, - отвечает Никита, пока я отвожу его в темный угол. – Надеюсь, ты не маньячка, а то у тебя вид больно дерганный и агрессивный. И да, на моих руках вода, если это для тебя принципиально.
Решаю не тратить время на выяснение состава жидкости на его руках, и перехожу сразу к делу.
-Откуда ты знаешь Кравцова?
-Кого? - он явно не успел перестроиться с шутливого состояния в рабочее.
-Того чувака, с которым ты сюда пришел.
-Родиона? – утвердительно киваю. – А тебе-то что?
И только я открываю рот, чтобы пояснить свою заинтересованность этим самым Родионом, как он появляется в коридоре.
Реакция у меня – огонь. Хватаю Никиту за грудки, и дергаю на себя с такой силой, что пуговицы на его рубашки издали предупреждающий скрип, намекая, что могу разлететься в разные стороны, как вороны по осени. И впиваюсь в его губы поцелуем тетки, которая впрыгивает в последний вагон, боясь прослыть на деревне последней девкой. Хотя, я даже билет не покупала на этот поезд по имени Никита Андреич.
7. Глава 7
Лиза.
Шевелю губами, как положено для поцелуя, но в общем-то как-то бессмысленно, потому что вся на измене. Я сконцентрировалась на приближении этого типа к нам.
Хорошо, что Никита выше ростом, он закрывает меня полностью, не давая рассмотреть Родиону. Только мои глаза зорко следят за каждым движением Кравцова поверх Никитиного плеча.
В момент приближения, зажмуриваюсь, плотнее и сильнее прижимаюсь к Никите.
-Быстрый ты, - хлопает Никиту по плечу Кравцов и, судя по хлопнувшей двери, скрывается в мужском туалете.
Меня прямо попустило, реально, аж дышать легче стало. Условно, конечно, так как только сейчас, я понимаю, что продолжаю целоваться с Никитой, да с таким остервенением и напором, будто от этого зависит жизнь семи миллиардов на планете Земля. И только сейчас я замечаю, что руки товарища по поцелую, бессовестно лежат на моей попе, жамкают ее и плотнее прижимают мой передок к приветливому дружку в его штанах.
«Лиза, Лиза… Ты пошла по наклонной. Возле туалета, фу!», - сказала бы моя мама.
«Лизка, хватай его за член и тащи в кровать», - сказала бы Алла.
А правда, как обычно, находится где-то посередине.
Резко отстраняюсь от Никиты и применяю лучший метод защиты, правильно, - нападение.
-Ты чего в меня вцепился? Как будто сто лет бабу не видел, - с укором говорю ему, поправляя одежду. Хорошо, что я в кожаных штанах, а то с его напором да силой, стояла бы уже с голой попой и порванными трусами.
-Я вцепился? – я понимаю его негодование в голосе, но помочь ничем не могу. Признаться во всем, значит провалить операцию: «Рука возмездия тянется к Кравцову».
Спиртное немного выветрилось или улетучилось от прилива адреналина, поэтому сейчас я ясно понимаю, что надо выстроить концепцию, прощупать почву, а уж потом… устраивать судный день.
Никита ставит руки в боки и просто не может скрыть гамму эмоций, блуждающей на его симпотном лице. А они, в смысле эмоции, очень разные… от желания меня придушить, до жжения в одном месте - оттрахать. И пока побеждает последнее.
-Ну не я же, - смотрю на него не моргая, и с явным намеком на его неадекватность.
