Развивая доказательства несостоятельности обвинения, адвокат сообщил, что в день убийства Бычков праздновал крещение сына. Это, по мнению государственного обвинителя, не исключало тот факт, что он мог подвезти на место преступления убийцу. Иронизируя по поводу такого утверждения, А.В. Перов спрогнозировал как бы в его поддержку следующую ситуацию:
– Когда Бычков выбирал куски мяса для шашлыка, его вдруг озарило. Он представил себе, что Машинский начал стричься в парикмахерской, находится без оружия и отпустил своего телохранителя. Поняв все выгоды этой ситуации, Бычков кладет на мангал шашлык, затем неизвестно откуда берет убийцу с автоматом и еще троих подельников, сажает всех в какую-то машину и везет до парикмахерской. Там убийца стреляет в Машинского, и все куда-то исчезают. Бычков же спокойно возвращается домой и продолжает как ни в чем не бывало жарить шашлык.
Ирония – сильное оружие, и адвокат блестяще воспользовался этим ее свойством с целью внушить заседателям абсурдность обвинения Бычкова как участника убийства Машинского. Завершая свой анализ этого эпизода обвинения, А.В. Перов задал присяжным вопрос:
– Возможно ли такое? Конечно, нет. Чушь полная. Тем более, если всем было известно, что убитый – влиятельный авторитет преступного мира и имел вооруженную охрану.
Пытаясь противостоять словам адвоката, прокурор подал реплику «там же недалеко», имея в виду, что Бычков жил вблизи парикмахерской. Парируя ее, адвокат сказал, что так может сказать прокурор, который никогда не был на месте преступления. Затем добавил:
– Никто не мог спрогнозировать, что перед самым окончанием стрижки Машинский отпустит своего телохранителя. Следовательно, у убийцы было всего минут пять, чтобы убить Машинского. За это время невозможно сделать то, что вменяется в вину Бычкову.
Значит, по событию этого преступления у него было алиби.
Глядя на присяжных, адвокат ненавязчиво пояснил:
– Алиби означает, что в момент совершения преступления обвиняемый находился в другом месте. Алиби Бычкова подтверждалось крещением сына, вызовом скорой помощи и тем, что его машину невозможно было выгнать из гаража, так как его ворота были заблокированы другими машинами. Удивительно, что следователь не стал учитывать эти факты, когда готовилось обвинительное заключение. Видимо, действительно после 17 лет расследования нужно было найти козла отпущения и закрыть дело. Таковым был назначен Бычков, который не хотел сотрудничать со следствием.
Показав, что обвинение Бычкова в части соучастия в убийстве Машинского шито белыми нитками, возможно, чтобы не утомлять присяжных заседателей, А.В. Перов обратил их внимание на то, что банды из одного человека не бывает. Не бывает банды и без преступлений. Этот пассаж был обусловлен еще и тем, что по договоренности данный эпизод обвинения Бычкова подробно проанализирует И.А. Исаев, что было вполне разумно.
Сэкономленное время А.В. Перов использовал для показа недоказанности участия Бычкова в более раннем убийстве, а именно в убийстве Морозовского. По версии следствия, на АЗС «Газпромнефть» в дневное время Бычков и А-в избили Морозовского за какие-то прегрешения и, затолкав его в багажник, поехали в лес. В лесу Морозовский, как уже сказано ранее, был убит. Эту версию следствия подтвердили и свидетели обвинения непосредственно в суде.
Чтобы присяжные усомнились в их показаниях, А.В. Перов задает как бы риторический вопрос:
