– Примерно так мне и видится выход из сложившейся ситуации. Как договариваться с Лондоном – не знаю. Что касается пруссаков, то здесь гораздо проще. Надо заключить с Берлином долгосрочный договор и на словах отказаться от наших притязаний на Эльзас с Лотарингией, – усмехнулся Мак-Магон, кого точно невозможно заподозрить в симпатиях к Пруссии. – Необходимо только заранее подготовить к этому французское общество, в чём я рассчитываю на ваши таланты, господин Греви. Понятно, что никто и не думает отказываться от наших исконных земель. Да и не обязательно всем знать про тайные пункты будущего соглашения. А ещё мы всячески начнём поддерживать Южногерманский Союз. Пусть не оружием, но деньгами, дабы они подтянули свою промышленность. Делать это будем аккуратно, в лучших традициях джентльменов. Если прусская политика вдруг изменится, то у нас будет мощный и надёжный союзник. Что касается Австрии и России, то надо начать переговоры. Война – дело затратное и требует подготовки. Насколько я знаю, обе страны сейчас проводят перевооружение армий, здесь Франция тоже должна помочь. Не просто так, конечно. Меня давно дёргают банкиры и промышленники, требующие надавить на Александра и отменить какие-то жёсткие законы, ограничивающие работу иностранных компаний в России. Заодно поможем нашим денежным мешкам, ещё и решим большую часть проблемы чужими руками. Предлагаю встретиться через две-три недели, когда будут получены предварительные ответы со стороны интересующих нас государств. Также жду от вас идей решения противостояния с англичанами. В прямое противостояние островитяне не полезут, а значит, наша задача – максимально ограничить круг их потенциальных союзников.
Некоторое время гости обдумывали услышанное, но, судя по всему, обоих устроил вариант, предложенный президентом. Вдруг Греви резко сменил тему разговора. Он изначально собирался обсудить один болезненный вопрос.
– Что делать с распоясавшимися анархистами и прочими социалистами? Недавние убийства Эмиля Оливье и Луи Бюффе показали серьёзность их намерений. И хотя большая часть общества возмущена произошедшим, раздаются голоса в поддержку происходящего непотребства. В первую очередь это пролетарии и прочая парижская чернь, которые весьма негативно относятся к властям. А ведь произошедшие убийства не единственные. Плохо, что полиция никак не может выйти на главарей преступных ячеек. Пока удалось поймать только нескольких рядовых исполнителей.
– Мы думаем над этим. Послезавтра у меня встреча с главой МВД и командиром жандармерии, – ответил Мак-Магон. – Дело серьёзное, и у полиции есть план дальнейших действий. Скорее всего, он не понравится нашему обществу, но кроме всего прочего придётся существенно ограничить свободу слова. Разного рода социалистические газеты придётся закрыть, а агитаторов отправить в тюрьму. С вашей стороны нужна поддержка депутатов, Греви. Именно они стали первыми мишенями, но преступники на этом не остановятся. У них в планах атаки на промышленников и банкиров. Те же Ротшильды уже перемещаются по Парижу с эскадроном охраны. Многие важные персоны также обзавелись телохранителями. Всё это недопустимо! Не для того мы сражались и строили великую Францию, чтобы кучка убийц терроризировала страну! Предлагаю на этом закончить и немного позже обсудить дату следующей встречи.
* * *
Если бы хозяин кабинета узнал, что по ту сторону канала проходит похожее совещание, то точно не удивился бы. Граф Джон Рассел выглядел хмуро, под стать погоде за окном. Правда, недавно прошедший дождь разогнал хмарь, вызванную дымами от многочисленных фабрик и заводов Лондона, но это не прибавило премьеру хорошего настроения.
