из камней вода собирается в сосуды и пьется.
В глубине каменоломни копается колодец, однако до сих пор
без успеха. Для бурения в каменоломне нет никаких инструментов,
лишь кирки находятся в распоряжении; поэтому земляные работы
медленно продвигаются вперед.»
Колодец в глубине подземелья? А это может сильно испортить наши планы. Нужно узнать место и произвести взрывы… Иначе все наши усилия будут сведены к нулю. Не будет воды – им конец! Найдут воду – будут сопротивляться дальше! И значительно затянут выполнение нашей задачи.
«Некоторые красноармейцы и командиры неоднократно указывали
руководству на невыносимые условия, но в ответ гарнизон просят
подождать, обещают, что внешняя помощь вскоре придет в виде
высадки морского десанта и бомбардировки немцев русскими
самолетами. Согласно заявлению комиссаров, эта отвлекающая атака
произойдет не позднее 1 июня, самое позднее – 5 июня.
Солдаты Красной Армии получают 20 граммов сухарей и небольшой
кусок сырой конины. Пищу нельзя приготовить из-за нехватки дров…»
Комиссарская пропаганда дает свои плоды! Но это не надолго. Мы им расскажем тоже о мнимом десанте, чтобы не питали никаких иллюзий.
Благодарю, Пауль! Информация действительно важная. И мы отреагируем на нее с быстротой молнии!
– Еще бы! Ни одно подразделение не сидит сложа руки. Прочитай еще это!
– У тебя тут целая библиотека полезной информации. Итак…
«Лист допроса врага №25/42
[b. 000161] Территория каменоломен около Аджимушкая.
В период с 21.5 по 30.5. в каменоломнях находилось 88 офицеров и 7409 человек… при очень ожесточенном сопротивлении, оказанном в первые дни. Из многих, весьма противоречивых высказываний перебежчика, по крайней мере очень вероятно, что в каменоломнях находится еще одна группа 1000—1500 человек под руководством двух полковников. Ядро гарнизона состоит из комиссаров, сотрудников НКВД, офицеров и молодых политруков, несмотря на то, что их теперь мало осталось, они отчаянно сопротивляются и все еще пытаются прорваться. Перебежчик упорно утверждает, что, по слухам, должен существовать длинный подземный секретный ход, но он ему неизвестен, поэтому по-прежнему требуется особая осторожность, особенно в соседних с Аджимушкаем деревнях. Продовольствия у гарнизона каменоломен очень мало, и, согласно недавним заявлениям, хватит всего лишь на 5 дней: ситуация с водой еще сложнее. Были неоднократные неудачные попытки собирать капающую воду.»
– Что скажешь, любитель старины и загадок истории?
– Превосходно! С этим можно работать… И весьма продуктивно и успешно! Мы знаем куда бить! И это главное… Давай-ка выпьем за нашу победу, здесь в этих унылых степях, которые скоро расцветут небывалым цветом!
– Воды нет… больше! – облизывает растресканные губы Немцов, пронзительно сверкая глазами в темноте, в отсветах чадящей коптилки, – Совсем нет. Как мы будем? Жратва понятно, тут пояса затянуть можно… И сухарь погрызть и консервой перебиться. А вот без воды, братцы, хана. Это уже не шутки! Тут край наступает.
– Почему нет? – глухо выдавливает Скибин, – А колодцы? Те, что наверху? Брали ли же… Не раз! С боем, но все-таки, набирали! И мы сколько раз ходили, еще веревкой с двумя ведрами хитро воду вытягивали? Через блочки? Набегались под пулями, как сумасшедшие…
– Да нет колодцев, Ваня! – поворачивается Волошенюк, откладывая автомат в сторону, – Можешь о них забыть… Как вчерашний день! И последний луч солнца на закате…
