Аэротаник - страница 7

– И не говорите. Вот у меня, например, часто бывает так, что… Впрочем оставим, потом, продолжайте. Жду с нетерпением развязки или ключевой фразы вашего анекдота.

– Извольте. Хотя еще два слова. А то вкус мистики пропадет не вовремя. Итак, мы уже знаем с вами какой путь к дому был избран героем моего повествования, чтобы сэкономить время и избежать опасного столкновения на обычных общепринятых местах передвижения масс народа. И вот он тайком, оглядываясь, находит заветную лазейку – еле заметное место, где забор прерывается всего лишь на одну доску. Но этого промежутка достаточно, чтобы попасть на обетованную территорию. Вспомните Тарковского…

– Ах, да, еще бы. Как не вспомнить. Сталкер, бросающий металлические гайки с привязанными к ним белыми ленточками. Удивительная режиссерская находка.

– Вот, вот. Эта атмосфера загадочности, засекреченности, тайное преступление дозволенной черты, сердцебиение и какой-то особый авантюристический дух, сладость запрета. А на фоне всего этого еще и боязнь лишиться того, за что были отданы последние сбережения. Ну и, наконец, непреодолимое желание как можно скорее попасть в безопасное место – свою крепость, поставить дорогую покупку в надежное место – холодильную камеру, где уже приготовлено специальное место, сдвинуты в сторону различные продукты питания, упаковки с молоком и кефиром, колбаса и прочее. Ну, как говорится, не было бы и сказки, кабы Иванушка был послушным малым и холодно проигнорировал бы всякие там сомнительные варианты утоления жажды, как, например, так называемые копытца, заполненные подозрительной жидкостью. Вот так и наш герой… Ну, в козленка или там в лошаденка какого-нибудь не превратился, нет – не та сказка. Однако тоже в историю попал, и не было бы сего анекдотца, ежели бы был ваш покорный слуга в то время законопослушным. Я не случайно упомянул тот самый котлован – огромных размеров искусственное углубление, находящееся на пути нашего авантюриста. Так вот… Не скрою, до середины пресловутого моста, если эту доску можно сравнить с мостом, он добрался весьма благополучно, чего не скажешь о тех описанных нашим великим писателем птицах, что не могли достичь даже середины известной реки, протекающей в южных широтах. Но ваш покорный слуга видимо был редкой птицей, ибо достиг середины котлована. А теперь главное. Я ведь недаром вкладывал столько иронии, описывая это бездарное анти-инженерное строение – так называемый мост. Ну вы догадались, конечно…

– Что, действительно?

– Увы. Не выдержал. Прямо на середине дал трещину и… Извините, мне нужно выпить стакан воды, я всегда волнуюсь, вспоминая это происшествие.

– Пожалуйста, пожалуйста. Позвольте поухаживать… Вот так.

– О спасибо, вы так любезны. Так вот. Теперь полет. Увы с Гагаринским я не стал бы его сравнивать. Летел ваш покорный слуга в абсолютно противоположном направлении. А учитывая размеры котлована, рисковал он приблизиться к центру нашей с вами планеты гораздо больше, чем иные, падающие на ровной поверхности где-нибудь там за забором, на стогнах града. Нет, конечно не Маракотова бездна, описанная знаменитым автором – тем, что более известен нам по рассказам о вашем коллеге. Шерлока нашего Холмса я имею ввиду. Но все же впадинка эта была настолько глубока, что наш герой, представьте, успел-таки испугаться. И вы думаете за себя он боялся, за целостность своего организма? Ошибаетесь – нет. За ношу свою, не защищенную даже той временно потерянной крышкой, он боялся более всего. Вот из-за чего трепетало от ужаса его сердце. Ну что тут еще о полете?.. Фигуры высшего пилотажа имели место, не скрою. Да вот пожалуй и все. А далее удар о сырую, но твердую землю, покрытую камнями, ну и доски летевшие по вине известных физических законов чуть медленнее нашего героя. Так что им было мягче приземляться, думаю, понимаете почему. Да им-то, не имеющим сознания и болевых органов доскам, все равно, я думаю. Вот и почти конец. Тишина. Кратковременная потеря сознания. Настолько кратковременная, что ваш покорный слуга не припоминает ни черных туннелей, ни розового света в их конце, ни лиц родных, которые вроде бы должны покоиться под гранитными камнями в иных местах, а они – вот они тут, вас встречают. Нет, в данном анекдоте, как раз всего этого не было, и упавший на дно искусственного ущелья очнулся, не встретившись даже на секунду с покойными бабушками и дедушками. Он понял, что жизнь продолжается. Занесенная коса старухи-смерти промахнулась, лишь напугав черных птиц брызгами искр, исходящих от камня, на который нашло острие косы. Однако множество болевых ощущений в различных участках тела сигнализировали о том, что не так уж далеко находился этот искрометный камень. Ощутив в какую-то долю секунды эту небезызвестную костлявую персону рядом с собой, вдруг что-то иное встрепенулось у героя нашего анекдота внутри. Вспомнилось, все вспомнилось. И цистерна, и эмалированный бидон без крышки, и этот неудачно выбранный путь. Где же это, где? Хотя бы каплю найти на дне рухнувшего вместе с телом сосуда. Собрав всю свою оставшуюся энергию в один комок и пренебрегая болью, он сделал резкое движение, привстал и оглянулся в полумраке. И вот оно – то сверхъестественное. Чудо, если хотите. Сосуд, открытый, беззащитный, можно сказать, стоял вблизи – невредимый, незагрязненный, заполненный все тем же, и ни один миллилитр не пролит и не потерян при падении. Такой вот анекдотец, на ваш суд.