– Эндрю, – перебила меня мама, – я знаю, ты человек чести и должен сдержать слово. Завтра как раз есть отличная возможность сделать это.
Вот же! Кто бы мог подумать, что все так получится. Теперь остается надеяться, что эта мисс Пирс окажется более занятой, чем я. И более способной противиться собственным родителям, решившим, что нам пора уже лепить личную жизнь.
– Хорошо, ладно, сделаю, – разочарованно пробормотал, понимая, что против маминого мое слово до сих пор не котируется, да и выспаться не получится.
– Тогда до завтра, я позвоню мисс Пирс вечером и обо всем спрошу. Она должна быть в курсе. Мы ждем не дождемся этого, как ты не понимаешь!
– Я-то как раз понимаю… Давай до завтра, люблю тебя, папе привет.
– Пока, золотце.
Кажется, я влип. Ляпнул лишнего в теплом семейном кругу, и вот теперь придется отдуваться. Тяжело вздохнул, представляя, как буду объяснять маме, почему я не хочу встречаться с подобранной ею девушкой. Ну ничего, с этим разберусь завтра, а пока надо бы преподать молодежи еще пару танцевальных уроков, раз уж я все же дошел сюда, вспомнить свою бурную клубную молодость.
Уже собирался встать с высокого барного стула, как увидел, что моя трость загорожена стройной ножкой девушки, решившей присесть по соседству. Она, оказывается, сидела справа от меня лицом к стойке бара, а я и не заметил, как она подошла, пока разговаривал, уткнувшись носом в темный угол.
Прикинул. Почему бы не попробовать свои силы, включить обаяние и очаровать эту рыженькую красотку? Интрижка будет приятным бонусом под конец этого тяжелого дня.
– Мисс… – Я тихо прокашлялся, немного улыбаясь. Надеюсь, разговор выйдет приятным. – Вы не могли бы немного подвинуться, мне нужно забрать одну мою вещь.
И в этот момент я понял, в каком нелепом виде перед ней предстану, если девушка обернется, – вроде бы в форме, молодой, а уже практически хромой инвалид.
Ох, порой меня раздражает собственная ущербность после ранения. Тут же сник, но трость все же забрать надо. Без нее я не могу толком ходить, нога отдает такой болью, что страшно ступить.
– Одну твою вещь, золотце? – послышался томный голос, хотя голова по-прежнему была отвернута. Левая рука красотки отпустила стакан, напоследок проведя по нему наманикюренным длинным ноготком.
Было слышно, что девушка немного издевается надо мной: наверняка слышала, мамино обращение, ведь мне пришлось включить громкую связь, чтобы хоть немного что-то слышать. В голосе слишком много сарказма.
– Да, одну мою вещь, – не рассчитывая уже ни на что, ответил ей. Вряд ли кто-то захочет знакомиться с мужчиной, когда другая женщина по телефону его называет «золотце». Тем более мама!
Я потянулся к трости, которая стояла за ее прелестной ножкой, но это было ошибкой. Тут же эта особа резко развернулась и попыталась влепить мне пощечину. Я практически мгновенно поставил блок и очень сильно удивился. Удар был такой силы, что, не облокотись я левой рукой на стул, на котором только что сидел, честное слово, эта девчонка свалила бы меня с ног!
Удивленно посмотрел на эту рыжую бестию.
– Какого черта ты себе позволяешь? – вскрикнула девушка, вставая и наконец поворачиваясь ко мне лицом. – Думаешь, заговорил с клевой чикой в баре, и можно руки распускать? Извращенец! Негодяй!
Она выкрикивала каждое новое оскорбление с легким, но ощутимым для меня, неустойчивого, толчком мне в грудь. На нас начали коситься и подтягиваться поближе.
