Усмехаюсь. Эта работа точно не ее.
В какой?
Я сам еще не определился, но однозначно с дополнением «моя».
Ни одна девушка за последние несколько лет так не цепляла, как эта ненормальная особа. Да, она порой раздражала и бесила, но одновременно сводила с ума и не давала себя забыть.
Разве это не сигнал, что Ава для меня особенная?!
Однозначно, снова хочу увидеть ее, носящуюся в саду со шлангом, в маечке, просвечивающей соски, доиграть с девчонкой в карты на раздевание, оставив нас обоих без одежды, нырнуть в бассейн и заняться там с ней совсем не плаванием, а хотя бы поцеловать ее по-настоящему…
Чувствую себя идиотом, но продолжаю караулить Аву у дверей кафе. Можно было бы пойти внутрь, сесть за тот же столик и дождаться, когда она подойдет, но это не лучшее место для разговора и субординация в данном случае будет мешать.
Она выходит из кафе вместе с этой, прости Господи, девушкой-официанткой, что хрюкала вчера на весь зал.
Хочется сказать: «чур меня!»
И как она только работает в подобном заведении?!
Я бы на месте хозяина заставлял эту особу умываться и смывать нарисованную черноту на глазах, прежде чем та переступает порог заведения, чтобы не отпугивать клиентов.
Наблюдаю, как вредная девчонка воротит нос и делает вид, что ослепла и в упор не замечает меня.
– Ава! – зову ее, надеясь, что со слухом проблем еще не возникло. – Ава!
Зыркает на меня.
До сих пор злится?
Ничего. Я предусмотрел это. Я же мозг!
Вытаскиваю из машины букет, способный сгладить все шероховатости вчерашнего общения, но по сдвинувшимся еще больше к переносице бровям вижу – не подействовало.
Странно! Вроде все девочки любят эти колючие веники.
– Чего ты хочешь? – выплевывает она.
Ладно, хоть перестала выкать. И на том спасибо.
Бросаю взгляд на тачку и кидаю:
– Давай подброшу тебя до дома и поговорим.
Отрицательно качает головой.
– Почему?
– Говорить нам не о чем и меня ждут.
Хмурюсь. Если для того, чтобы узнать адрес Авы, нужно подвезти и страшную подругу, я согласен.
– Давай поговорим, а потом я вас обеих довезу.
Снова качает головой, и я повторяю это гребаное:
– Почему?
– Мой дом – моя крепость! – заявляет девчонка с вызовом. – Осады и несанкционированные акции мне не нужны.
Все идет совсем не так, как я планировал.
Ну да, она же ненормальная, и стандартные схемы с ней не прокатят.
Вытаскиваю из внутреннего кармана конверт и протягиваю Аве.
– Что это?
– Твоя зарплата.
Кривится.
– Как-то с опозданием, – и добавляет, подкалывая. – Вы проценты добавили за пользование моими деньгами?
– Я не знал, как тебя найти.
Ее бровь ползет вверх. Вижу, что не верит. Да, такая себе отмазка.
– Не знал или не хотел? У меня телефон привязан к карте.
Сдаюсь и выдаю правду:
– Я был зол и не готов с тобой общаться.
Молчит, и я добавляю:
– Извини.
Девчонка берет конверт и совсем неласково спрашивает:
– Это все?
– Хочу тебя еще увидеть.
– Зачем?
– Хочу дать тебе еще один шанс!
– Мне? – выплевывает с раздражением.
– Я готов забыть, что ты собиралась меня обмануть.
В ее глазах начинает танцевать пламя негодования.
Я опять сказал что-то не то?
– Не тебя, а человека, изменяющего жене и решившего ее оставить ни с чем!
– Давай попробуем начать сначала? – прошу миролюбиво.
– Нет. Теперь я зла и не готова с тобой общаться!
Девчонка отворачивается и решительно уходит, а я смотрю ей вслед и думаю.
Что я делаю?!
Наступаю на те же грабли!
Оно мне надо?!
Сажусь в машину, на эмоциях даю газу, но чем дальше уезжаю от нее, тем сильнее закручивает меня режущая боль. Ава словно привязала меня к себе, и от натяжения этой невидимой нити становится еще больнее.
