Но сейчас мой самый ненавистный одноклассник глумился над моим лучшим соседом по парте, и я считала это неэтичным, некрасивым и вообще противоестественным.
И потому я сердито пнула банку в другую сторону, чтобы прекратить эту игру. Потому что мило играть с Женей после его слов – это перебор. Нахмурилась, отвернулась и дальше шла молча.
– Эй, ты чего? – удивился Карпов.
Вот! Вот его истинное лицо! Даже не понял, что мне не понравилось!
– Мне неприятно разговаривать с тобой, – честно ответила я.
Может, Северова права? И я становлюсь интровертом социофобом, который может просто так ответить собеседнику, что он неинтересен и уйти по своим делам? Что ж, тогда я определённо выбрала верную специальность! Потому что тратить время на тех, к кому не лежит душа – это не по мне. Особенно на Карпова.
– Ладно, проехали про Артёма, не дуйся, – всё-таки сообразил он. – Про кого из школы ещё что знаешь? – продолжил стандартный набор вопросов Женька.
Или не стандартный? Или он хочет узнать про кого-то конкретного? Например, про свою бывшую девушку Элину, которая сегодня так и не пришла?
Захотелось ответить как-то язвительно, чтобы достойно отомстить за Артёма.
– Знаю, что твоя Элина считает, ты паршиво целуешься, – ответила я честно. – Встретила её однажды в универе, мило поболтали.
– Обо мне поболтали? – удивлённо переспросил он. Деланно удивлённо. На самом деле глаза смеялись, и парень явно издевался.
– Как видишь, – ответила я хмуро.
Когда он так смотрел, мне казалось, что я проигрываю, и что он глумится надо мной. Словно в подтверждение моих мыслей Карпов неожиданно рассмеялся, а потом предложил:
– Хочешь поцелую, напомню, каково это – целоваться с паршиво целующимся?
Я нахмурилась уже явно. Женя обнаглел и теперь припоминал историю с поцелуем. Это было непростительно.
– Веселишься? – грозно спросила я.
– Да, – честно ответил он. – А почему нет? Ты меня не удивила. Элине от меня помощь нужна была по учёбе, это дураку ясно. А мне от неё – тоже кое-что надо было…
– Я даже догадываюсь, что, – хмыкнула я. – Хотя, мне не жаль вас обоих, если вы решили так друг с другом расплатиться.
Он смотрел на меня, как на ненормальную и забавлялся. Улыбка не сходила с его лица, но, когда до него окончательно дошло, на что я намекаю, парень немного посерьёзнел и как-то даже обиделся.
– Я паршиво целовался с ней, потому что вообще не собирался этого делать, – произнёс он с таким видом, словно это могло быть для меня важным.
– Мне плевать, – честно призналась я, но он не поверил:
– Настолько плевать, что с девчонкой, с которой ты никогда не общалась, ты решила обсудить, как ей было со мной?
Я закатила глаза. Как обычно, всё вывернет так, словно это он мне нужен или, по крайней мере, интересен! Но как бы не так!
– Ты же сам меня проводить захотел! Не так уж и темно на улице, вон, фонари кругом горят! И многолюдно! Так что не надо тут на меня свои чувства проецировать! – Он посмотрел на меня удивлённо, и я ввернула коронную Олину фразу: – Ага, влюбился!
Карпов фыркнул, отворачиваясь, а потом спросил:
– Тебя Северова, что ли, покусала? Или как это сумасшествие передаётся?
– Не покусала. И не передаётся. – Ответила я, обрадованная, что удалось сменить тему. – Сам говорил, что почти скучал по этой фразе! Так что вот, слушай, радуйся: «Ага, влюбился!», «Ага, влюбился!», «Ага, влюбился!»
