– Я нашла тебе работу! – заявила как-то раз Ольга, когда я жаловалась, что практику нам предлагают бестолковую и бесперспективную.
– Да? – без особого энтузиазма переспросила я. – И что это за работа? Как мне может найти работу человек вроде тебя?
– А что со мной не так? – поразилась Оля, делая вид, что оглядывает себя.
Вообще, она была неотразима. Всегда. Со времён школы у Оли выработался свой стиль. Что-то среднее между строгим офисным и практичным. Точного определения я дать не могла, но Оле вся её одежда очень шла, хоть зачастую и скрывала совершенную точёную фигуру.
Минимум макияжа, но непременно идеальные брови и какие-нибудь необычные крупные серьги в этно стиле, не совсем подходящие одежде.
– С тобой всё прекрасно, – устало ответила я, сидящая тогда напротив неё в каком-то вегетарианском ресторане и неспешно поедая морковный десерт изящной ложечкой. – Но ты со своими практиками, психологией и прочим, а я, понимаешь ли, недоинженер.
– И что? – поразилась Северова. – Там как раз любят взять кого-то с универа и взрастить свой кадр. Что ты вечно так скептически настроена? Прошли времена, когда студент – это студент, нищий и работающий в лучшем случае менеджером или дворником. Я тебе и нашла место недоинженера в приличной компании, продвинутой, современной… Настолько современной, что меня к себе стабильно приглашают, тренинги провожу, сплочаю их коллектив, – она говорила о компании с уважением.
Оля, как истинный психолог, уважала свою работу и не считала себя ненормальной, и потому всегда оценивала тех, кто готов платить за её курсы и тренинги, как перспективных и думающих людей. А те, кто прекрасно обходился без мозгоправов и не считал нормальным платить деньги за самокопание, считались Северовой людьми недалёкими и дремучими, не ценящими и не любящими себя настолько, чтобы побаловать себя её обществом.
– Знаешь… – засомневалась я. – Вот как раз то, что они приглашают тебя – это первая причина, почему я к ним не пойду. Раз им нужны эти тренинги от тебя, то там точно все психи, как на подбор!
– Да ладно тебе! – махнула она рукой. – Там не все приходят, это по желанию… обычно…
Я от скучности разговора достала смартфон и зашла в соцсети, посмотреть, чего пишут мне люди. Люди мне не писали ничего, а вот навязчивая реклама не заставила себя ждать.
– Оль, вот благодаря тебе у меня вечно в ленте всякая хрень типа «Зарабатывай, не выходя из дома втрое больше, чем сейчас!» Тьфу, надоели уже! – Я отложила телефон. – Одно меня от них спасает – как увижу, сразу вспоминаю, как тебе тогда текст рекламный писали, помнишь?
Ольга отхлебнула только что принесённый официантом зелёный чай и потому чуть не подавилась, но активно закивала:
– Конечно, помню, ты к каждому слову придиралась!
– А как было не придраться? – спросила я. – Если ты пишешь «раньше я работала с семи до девяти, как и все вы». Ну вот кто эти «все», Оль? – до сих пор поражалась я однотипности и глупости этих рекламных постов. – Ну хоть одного мне покажи человека с графиком пятидневка и чтоб с семи до девяти.
– Ты придираешься! – махнула рукой Оля. – Всяких полно. На таких, как ты, моя реклама и не рассчитана. Ты слишком много думаешь.
– И от этого, видимо, слишком хорошо живу. – Сочла я за комплимент её недовольство. – Тебе надо привлечь совсем днище, которое легко развести, вот только не на что их разводить, потому что они дно, и у них нет денег… Замкнутый круг какой-то, не?
