– Как? – хором воскликнули Лиза с Кирой. – И вы тоже?
– Ну да, – заверил их Борисов. – Знаю, это выглядит странно. Но я не смог отказаться от такого выгодного предложения. И когда мне позвонила эта женщина…
– Какая женщина? – перебила его Кира. – Как ее звали? Котикова? Елена?
– Да-да, – забормотал Борисов. – Именно так.
– Вы ее видели? – спросила у него Кира.
– Нет, – помотал головой Борисов.
– Но как же тогда?.. – растерялась Кира. – Кто вам передал все дела? Печать, ключи, документы?
– Ключи были оставлены для меня на проходной, – сказал Борисов. – А все указания, что и где лежит и что мне следует делать, я получил в первый же день по телефону от этой Елены. Она же помогла мне нанять нескольких сотрудников. А потом все…
– Что все?
– Исчезла, – объяснил Борисов. – Перестала звонить.
– Как же так? – изумилась Кира. – И вам это не показалось странным?
– Еще как показалось! – горестно заверил ее Борисов. – С тех пор, как я пришел работать в эту фирму, я просто не в себе от беспокойства. Мне кажется, что мы все стали участниками какой-то нелепой театральной постановки.
У Киры было в точности такое же ощущение, и это заставило ее еще более благосклонно взглянуть на директора.
– Но вот кто и зачем пригласил нас для участия в странном фарсе, я не могу взять в толк, – закончил Борисов свою мысль и снова упал на стул. – А теперь еще и эта идиотская записка! – пробормотал он. – Что я должен вернуть? У меня в сейфе полно документов. И деньги.
И, покачав головой, он добавил:
– Я решительно ничего не понимаю, и мне плохо! Девушки, скажите остальным, что я ушел домой.
Кира с Лизой переглянулись. Лицо их директора из цвета лимонной свежести уже приобрело нежно-салатный цвет, который постепенно сменялся еще более ядовитой зеленью. Видимо, полученная записка совершенно выбила беднягу из колеи. И оставаться в офисе ему и в самом деле было не к чему. Вид трясущегося от страха директора мог здорово подорвать и без того слабый авторитет Борисова.
– Конечно, – сказала Кира, быстро проникнувшись жалостью к Борисову. – Вам обязательно надо отдохнуть. А завтра эта записка покажется вам всего лишь дурацкой шуткой.
– Хорошо бы, – простонал Борисов и, собравшись, протрусил быстрой рысью к выходу.
У двери он остановился и, обернувшись к девушкам, умоляюще произнес:
– Только я вас очень прошу, не говорите никому ни слова об этой записке. Понимаете, могут подумать, что я боюсь.
– Само собой! – покивали головами Лиза с Кирой.
И директор, бросив последний затравленный взгляд на свой закуток, быстро исчез.
– Вот хлюпик! – фыркнула Лиза, наливая себе еще одну чашку кофе. – Подумаешь, какая-то записка, а он уже так разволновался!
– Не скажи, – заметила Кира, сразу же встав на сторону Борисова. – Может быть, у человека тонкая психика. Бывают такие впечатлительные и эмоциональные люди.
И уже более уверенно она добавила:
– И его можно понять. Записка-то и в самом деле гадкая. А в свете всех остальных странностей, которые тут творятся, она выглядит угрожающе.
И, помолчав, Кира спросила:
– Как ты думаешь, кто же мог ее ему положить?
И следующие четверть часа девушки провели, строя различные предположения. По словам Лизы, все сотрудники по той или иной надобности заходили в закуток шефа. Некоторые даже по нескольку раз. Почти у всех в руках были бумаги, между которыми легко можно было спрятать записку с угрозами и требованием вернуть то, о чем Борисов не имел никакого представления.
