Агент сигма-класса. Больше, чем телохранительница. - страница 6



такие деньги.

Дисплей на капсуле вспыхнул разноцветными лампочками, словно защитная сеть корабля, вошедшего в астероидный пояс. Не прошло и десяти секунд, как в каюту ворвался тот самый миттар со всклокоченными волосами и глазами, готовыми выпрыгнуть из орбит:

— Дженнифер! Что случилось?!

Взгляд дока остановился на договоре в моих руках. Он коротко выругался, набрал что-то на дисплее капсулы, воткнул трубку в катетер, которую мне пришлось вытащить, прежде чем отправиться исследовать каюту…

Нежно-розовая жидкость хлынула по трубке в мое тело.

— Вот так, девочка, вот так… Тебе нельзя сейчас так сильно нервничать… — ласково приговаривал он, заботливо помогая мне лечь. — Ты вставала, да? Зачем же так сразу?..

— Док, — я прервала его кудахтанье, — это правда? Я должна пять миллионов триста восемьдесят тысяч двести двадцать три кредита Особому Отделу?

— Правда. — Глаза цвета индиго смотрели на меня с сочувствием.

— И я теперь до конца жизни должна отрабатывать эти деньги? Под вымышленным именем? В чужом теле? Не имея возможности пообщаться или хотя бы увидеть близких людей? И… я так понимаю, не имея права завести собственную семью?

Миттар вновь кивнул, а я почувствовала предательское жжение в глазах. Лучше бы я умерла, честное слово…

Когда-то я читала об отсталых планетах вне границ Федерации, где до сих пор процветает рабство. Но даже там рабам позволяется иметь семью и детей.

— А ребёнок?

Я вдруг озвучила вопрос, который меня совершенно не волновал до этого момента. Конечно, мама с папой намекали, что неплохо бы в тридцать три уже найти мужа и остепениться, что младшая сестра раньше меня умудрилась выскочить замуж, но я до сих пор к этому относилась спокойно. Ну не вышла — и ладно. Пока работаю, занимаюсь тем, что приносит удовольствие, отдыхаю, общаюсь. Тридцать три не предел детородного возраста даже для людей с Захрана, что уж говорить о прогрессивном Танорге.

— Дженнифер, вы теперь уже никогда не сможете иметь детей. Вы подписали договор.

Я будто оглохла от этих слов. Двести лет… Меня ожидают два века неизвестно какой работы на тайную организацию без отпусков, без выходных, без поддержки друзей и родных, без шанса хотя бы издалека посмотреть на их лица или сообщить, что Дженнифер Рэтклифф выжила…

А выжила ли?

Эта мысль стегнула по натянутым нервам, как вымоченная в солёной воде плеть.

— Я больше не Дженнифер. Зовите меня Джерри Клифф.

— Рад, что вы понимаете, что к чему. — Мужчина заметно успокоился. — А меня зовут Андрэ Джой.

— Приятно познакомиться, Андрэ, — произнесла дежурную фразу, ничуть не чувствуя, что мне это приятно, как и общество самого миттара.

Мужчина, ощутив моё состояние, решил удалиться. Когда белоснежная дверь отъехала в сторону, я спешно его окликнула:

— Андрэ…

— Да?

— Тут подпись договора скреплена оттиском моей ладони… той, что у меня была когда-то.

— Всё верно. — Мужчина напрягся. — Согласно закону ФОМ триста сорок четыре дробь пять, подписью договора может считаться подпись гуманоида, его оттиск ладони или пальца, поставленные добровольно. В исключительных случаях, как правило, относящихся к банковской сфере, принимается также отсканированный отпечаток сетчатки глаза.

— Я не об этом. — Мотнула головой. — У меня на момент операции была собственная ладонь. Но сейчас я вижу не свои кисти… чужие. Неужели мне нельзя было оставить мои руки?

Мужчина неожиданно замялся: