– Кстати, о желании, – мягко проговорил Генрих, и от его голоса по коже моей поползли мурашки. Я посмотрела на него, как кролик на удава. – Ты… хочешь меня?
Я хотела закрыть рот, но прежде чем мои руки прижались к губам, сорвалось:
– Да.
Сердце моё оборвалось, а глаза расширились. Чёрт бы побрал инститоров с их зельями! Они же должны бороться с ведьмами, а не пользоваться их методами! Генрих коротко улыбнулся, и у меня перед глазами всё поплыло.
– А как же, – иронично хмыкнул он, не отрывая от меня внимательного взгляда, – твои слова о том, что, будь я даже последним мужчиной, ты не занялась бы со мной сексом? Это правда?
– Да, – проскрипела я.
Брови инститора поползли вверх, а рот скривился:
– Правда?!
– Да! – крикнула я, едва сдерживая слёзы.
Он повёл плечами и растерянно улыбнулся:
– Как интересно! И почему же?
– Да потому что я до чёртиков тебя боюсь! – прошептала я, и по щеке моей скользнула слеза.
Генрих замолчал, спина его напряжённо выпрямилась, а кадык дёрнулся.
– И правильно делаешь, ведьма! – медленно проговорил он.
В комнату вошла Аноли, в руках её я увидела большой свёрток алой ткани, а на губах довольную улыбку.
– Пошалим? – промурлыкала она, и я торопливо вытерла мокрую щёку. – Превратим ведьмочку в инститора!
Я с подозрением, не ожидая ничего хорошего, покосилась на женщину:
– Это как?
Она жестом фокусника развернула свёрток, и я увидела чудовищное платье в стиле принцессы из сказки.
– Уродство какое, – пробормотала я и с надеждой покосилась на Аноли: – А это обязательно? Я вообще платьев не ношу, а всякие там кринолины меня пугают до жути…
– Ведьма не только хлипкая, но и трусливая, – презрительно отозвался Генрих, и я съёжилась от его холодного взгляда: – Будь вы все такие, и жечь бы не пришлось!
– Ну-ну, – Аноли потрепала его по щеке, словно обиженного ребёнка: – Эта девочка хорошая! Она живёт по правилам, работает по лицензии… Ты сам говорил, что она ещё не успела сделать миру ничего плохого. Но не переживай, будет и на твоей улице факел!
Я содрогнулась, а Генрих мечтательно улыбнулся. Аноли легко, за шкирку, подняла меня на ноги, и я мрачно рассмеялась: видимо, у инститоров есть спецкурс, как правильно таскать ведьм! Охотница, не обращая внимания на мои ужимки, натягивала на меня жуткое платье прямо поверх одежды.
– Ну разве не прелесть? – отступила она, любуясь результатом. Потом потянула меня за руку: – Не каждая ведьма может похвастаться, что красовалась в церемониальной форме хранительниц! Хочешь полюбоваться на себя? В соседнем помещении есть зеркало…
– Нет! – я отскочила к стене и для верности прижала ладони к глазам. Голос мой задрожал: – Я… вам верю!
– Что такое?.. – Удивлённо начала Аноли.
Генрих нетерпеливо перебил её:
– Сосуд принесла?
Инститорша улыбнулась:
– Ах да! – Она шагнула ко мне, и её сильные руки отвели мои ладони от лица. Аноли внимательно посмотрела на меня и медленно произнесла: – Самое главное! Воспоминание перенесёшь вот сюда!
Она протянула руки над моей головой, и я растерянно уставилась на крошечную серебристую копию амфоры, которая покачивалась на цепочке. Аноли надела украшение мне на шею, и я прикоснулась пальцами к холодной подвеске.
– В смысле?
Аноли нахмурилась, и взгляд её скользнул по мрачной физиономии Генриха. Инститор поднялся, и его рука вновь легла мне на загривок.
– Она справится, – уверенно проговорил он и подтолкнул меня к выходу: – Идём!
