Агорафобия: опыт преодоления - страница 27

– Не умрешь! Едь, – спокойно ответил он и тронулся вперед.

– Мне страшно! – последовал за ним Анна, не переставая кричать. Она поймала себя на мысли о том, что перестала скрывать свои негативные эмоции. Страшно – кричит, недовольна – показывает это.

Имею в виду, она перестала скрывать свои эмоции от незнакомцев, от тех людей, которые стояли на автобусной остановке. Это мимо них проезжала Анна и, не стесняясь, кричала о своем страхе. Люди, естественно, продолжали невозмутимо смотреть в ту сторону, откуда должен приехать автобус.

Тревожным людям воображается, что окружающие смотрят на них и видят все недостатки, все боязливые мысли, словно через лупу. Тревожный человек весомую долю жизненной энергии тратит на создание приличного образа перед окружающими. Но факт в том, что окружающие во многом озабочены только собой, и среди них встречается тоже много тревожных.

Даже если по какой-то прихоти тревожный человек перестанет следить за своим приличным видом, и на его лице открыто выразятся эмоции паники и страха, – на это никто не отреагирует. Скорее всего, окружающие позволят себе даже отвернуться, смущаясь откровению случайно увиденных эмоций.

А если тревожный человек на этом не успокоится, а еще и начнет кричать о своем страхе, окружающие в ответ усиленно займутся разглядыванием крошек под своими ногами. Никто не хочет вникать в чужие странности? Никому не нужны чужие беды? Нет, дело не в этом. Люди не безразличны. Они все подмечают, и, скорее всего, вечером обсудят с другом странного прохожего. Но реагировать на необычное поведение «здесь и сейчас» – это не прилично. Поэтому-то наши прохожие старательно сохраняют свой долженствующий вид и отстраненно-интеллигентное поведение.

Когда подъехали к дому, Анна долго и напряженно молчала.

– Что, бросишь теперь заниматься? – спросил Олег.

– А ты ехал напролом, как бесчувственный. У меня голова распухла от перенапряжения, – высказалась она.

– Я знал, что ты доедешь. Я в тебе уверен. Я не сомневаюсь в твоих возможностях, Анна.

– Знаешь, я два дня дома побуду. Ты меня заездил. Я, конечно, понимаю, что надо прибавлять улицы, но ты знай меру-то. Я устала, и требую перерыва, – взбунтовалась Анна.

– Хорошо, буду через два дня, – улыбнулся Олег, и поехал домой.

За два дня она восстановила силы, успокоилась, и подготовилась к новым победам.

Олег приехал точно в срок. Повторили весь маршрут, который уже был освоен – а это шесть длинных улиц. В завершении добавили еще две. В итоге, их прогулка уже состояла из восьми улиц, и времени для поездки требовалось все больше.

– И как это я забора боялась? – улыбнулась Анна, уже привычно проезжая воинскую часть. – Он такой маленький, и даже красивый.

– Ты себя скоро везде будешь чувствовать, словно рыба в воде! – поддержал ее друг.

Каждый день прибавлял им расстояния и новые дороги. Через месяц они объезжали уже всю восточную и южную часть города. Северная и западная части отделялись массивными мостами, и Анна не решалась проехать через них на велосипеде. Олег сказал ей на это:

– Знаешь, на этих мостах свет клином ведь не сошелся. Тебе туда очень надо? Нет. А раз у тебя за мостами пока никаких дел нет, и не думай о них. Перед тобой уже открыто полгорода, – наслаждайся!

Анна теперь с раннего утра брала своего Оленя и проезжала все районы, освоенные на тренировках. Новых улиц не осталось. Все было объезжено вдоль и поперек. Вечером приезжал Олег, и они снова проезжали весь путь уже вдвоем.