– Значит, массагеты увезли невестку с собой, – произнёс Тегу, – но начался сильный снег, а потом метель. Вполне вероятно, что они могли оставить её в каком-то кочевье или ближайшем селении.
– Теперь мы знаем, что они живы, – сказал Бекташи.
– Только мне от этого не стало легче! Я должен немедленно найти свою семью, – сказал Ак-Бору, – нужно разослать людей по всему каганату, но основное направление – это юг и запад!
– У нас нет столько людей, мор опустошил наши земли, – сказал Бекташи, – но я подключу к этому своих лазутчиков, а они в свою очередь торговцев.
Только сейчас вспомнив о море, Ак-Бору нахмурился.
Снова пошёл снег и уже припорошил их следы. Они вновь подъехали к тому месту, где находился невольничий рынок. Остановились, немного постояли и направились в сторону запада.
Весь месяц, почти не слезая с коней, они объезжали селения и кочевья, но поиски оказались тщетными. Ак-Бору стал чернее тучи. На него было страшно смотреть. Он едва прикасался к еде. Лишь иногда с неохотой брал что-то в рот, в основном пил воду. В одном кочевье ему сказали, что видели пришлую женщину с ребёнком, и даже указали, где он может её найти. Он с надеждой отправился туда, но выяснилось, что это другая женщина с пятилетним сыном. После этого он замкнулся, перестал разговаривать, на вопросы не отвечал. Чем дальше они продвигались, тем мрачнее он становился. Однажды на привале Тегу хотел осторожно высказать своё предположение:
– А что, если…
– Я даже думать об этом не хочу! – взорвался Ак-Бору. – Но даже если они увезли её с собой, я заберу её! Она моя! Ни одна женщина больше не переступит порог моего дома!
– Но всем известно, как живут массагеты: у них всё общее, и женщины тоже, – произнёс Бекташи.
– И что! В чём её вина?! В том, что она слабая девочка, что не может защитить себя?! Или в том, что я, взрослый мужчина, не уберёг жену и своего сына?!
– Хорошо, успокойся, я всего лишь хотел узнать, как ты сам отнесёшься к этому, если это так, – сказал Бекташи. – Не надо исключать ничего и надо быть готовым ко всему. Лично мы в любом случае примем её как твою жену и, если понадобится, всегда защитим.
Все замолчали. Ак-Бору больше не проронил ни слова. Надо было возвращаться. Он хорошо понимал, что в это время года они не смогут переправиться через большую реку, расположенную на их пути. Она протекала как раз между царством Харлуг и территорией влияния массагетов. Где-то был брод или мост, но никто не знал, где именно. Возможно, массагеты используют паром, но тщательно это скрывают. Издавна с царством Харлуг у Алтайского каганата были плохие взаимоотношения. Для того чтобы найти переправу, молодому Кагану нужна помощь Царя Харлуга, а он вряд ли пойдёт ему навстречу после войны, произошедшей не так давно, ещё в правление его отца. Это царство было сравнительно небольшим, но располагалось на очень выгодной позиции: через него проходили торговые пути и рядом протекала большая река. Оно давно стояло у Ак-Бору поперёк горла. Если бы не та поддержка согдийцев, царство Харлуг вместе со своей столицей, хорошо укреплённой крепостью Нуджикет, уже бы давно принадлежало Алтайскому каганату! Он ещё вернется к этому! Сейчас у него другая забота, он должен найти жену и сына.
Ранней весной к Царю Кадиру в Нуджикет был отправлен гонец с грамотой, вся суть которой состояла в том, что Каган желает знать место переправы через реку Яксарт. Ак-Бору не хотел, чтобы враг знал о его беде и насмехался над ним, поэтому объяснений не было. Недолго думая, Царь дал категоричный ответ – нет! И в этом не было ничего удивительного, поскольку Каган не просил, а требовал оказать ему помощь, предварительно даже не посчитав нужным поприветствовать его. Ак-Бору разозлился и в бешенстве чуть не убил гонца. Начать военные действия он не мог – его войска значительно поредели во время мора. А если быть совершенно точным, никаких войск не было. Это были разрозненные малочисленные отряды с воинами, которые едва держались на ногах после перенесённой болезни. Тех, кого мор не затронул, было не так много.
