— Бесёнок, а не девчонка! Вся в отца!
Правда, кто был мой отец, она не объясняла. Собственно, как и о матери. Сколько я себя помнила, жила у бабушки на попечении. Не слишком меня балующей, но и не обижающей. А после её слов об отце, меня всегда брала гордость, значит я в отца. А отца, я хоть и не видела, но уважала. Я ведь в него. И старалась это почетное звание не опозорить.
Уже перед смертью бабушка вдруг преподнесла мне подарок Небольшой круглый кулончик с камнем в центре на серебряной цепочке.
— Забери, бесенок, — сказала с жалостью и нежностью. — А то помру и не отдам. Это твоего отца. Еще тем бесом был. Невесть как жизнь распорядится. Вдруг да встретитесь.
В то время, «бес» я считала скорее нарицательным.
Бабушка померла, когда мне было девятнадцать.
И в нашем небольшом домике как-то разом стало тихо. Я горевала. Искренне. Ведь хоть бабуля была единственным родным мне человеком. А друзьями я не слишком то обзавелась. С детства родители старались своих чад подальше от меня держать. Благо училась я хорошо и смогла поступить хоть не в лучший институт, а в районный филологический, но на бюджет. По вечерам подрабатывала в кафе официанткой. Не шиковала, но на жизнь хватало. И я точно знала, что мне обязательно нужно закончить институт. С документами о высшем образовании устроиться работать легче. Но хотя я из-за всех сил пытались никуда не попадать, происшествия находили меня сами.
— Замучила. Просто черт какой-то, а не девка, — выдохнул ректор раздраженно смотря на меня.
А я смотрела на нового декана по мифологии.
А тот на меня, очень пристально. А потом вдруг подошел и, протянув ко мне руку, распахнул ворот моей рубахи буквально сорвав верхние парочку пуговиц. И уставился в образовавшееся глубокое до неприличия декольте.
Я задохнулась от возмущения и… Господи какие у него руки… горячие. Нет, не возбуждающие, а именно горячие! Пышущие жаром! Или нет, это камень в кулоне. От прикосновения декана он осветился синим и стал горячим.
— Что вы себе… — не успела договорить.
— Это у вас откуда? — мрачно поинтересовался декан смотря на то с самое отцовское украшение. С момента как бабушка умерла, я никогда не снимала его с себя.
Я тут же пришла в себе. Сначала вспыхнула до корней волос, потом ворот из рук декана вырвала прикрываясь. И зло буркнула:
— По наследству достался.
Лицо декана стало совсем мрачным. Он пробурчал что-то вроде:
— И откуда вы на мою голову. — После чего повернулся и произошло нечто совсем невообразимое. Декан щелкнула пальцами, и ректор застыл в одной позе. Открыв рот, явно что-то собираясь сказать, но остался сидеть каменной статуей за столом.
А декан отошел от меня и, рассматривая словно невидаль, продолжал нашептывать:
— Истинное исчадие. Бесовская натура. И откуда здесь? И что теперь с ней делать? Чувствую кара будет на мою голову. Но и здесь оставлять нельзя.
— Эй, — позвала я. — Не делайте вид, что меня здесь нет.
Декан откашлялся.
— Вставайте, — приказал. — Удобнее будет.
Я засомневалась. Уж слишком это строго было сказано и как-то… Вернее, каким-то голосом, потусторонним, будто из-под земли. И по всей комнате ветерком пронеслось горячим, обжигающим ветерком.
— Неа, — сказала я. — Не встану.
И посмотрела на все еще замершего ректора.
«Чур меня! Что здесь происходит?»
— Ну как хотите, — сказал декан. — Считайте, что я предупредил. — И щелкнул пальцами.
