Пока сам не попробовал интимный укус.
Руки ласкали девочку, забрались под корсет, гладили шелковые волосы. Хотелось испробовать ее до конца. Если у нас был душевный контакт, то, чего уж там после этого физический? Приятное дополнение.
Но постепенно мысли вернулись в трезвое состояние.
Что я творю?
Занимаюсь интимом со студенткой, которая потеряла контроль, а я воспользовался. И планирую воспользоваться дальше. Лишить ее девственности прямо здесь, перед ликом Святой Елены и Драго –трижды единого духом? Какое богохульство. Какое непотребство с моей стороны по отношению к девушке.
Почему-то мой рот хрипло выдавил совсем другие слова:
— Что вы себе позволяете, студентка Корвейн?
Даже имя вспомнил. И тут меня прошиб пот. А что, если она это проделывала и с другими тоже? Не только со мной? Захотелось узнать каждое имя, найти и придушить. Справиться со злостью не получалось. Ревность сжигала изнутри.
— Интимный укус ректора, студентка Корвейн, — голос дрогнул, потому что в голову пришла новая догадка. — Вы так хотели выпросить согласие не отчислять?
— Как часто вы оказываете услуги интимных укусов? — слова хлестали изо рта наотмашь. Заткнуться не получалось.
Она оправдывалась. Спихивала всё на бесконтрольную драконицу.
От этого стало немного легче. Получилось нормально вдохнуть. Я понял, что всё это время, пока пытался понять единственный я или нет, даже не дышал.
А потом у нее выпал приказ об отчислении. Я снова взорвался. Да что со мной происходит?
Злость выплеснулась снова, когда разглядел кулон на шее. Зачем она его опять нацепила?
— Займусь вами лично. Придете ко мне завтра ночью, — говорил мой рот.
Всё правильно говорил. Надо решать проблему студентки пока она себя или кого-нибудь еще не угробила. Или не покусала. Снова ревность ударила под дых.
Рот продолжал говорить правильные вещи, а перед глазами стояли ее голые ножки.
А еще сладостное ощущение от соприкосновения душ таяло. Неумолимо и безвозвратно. Хотелось ухватиться за него, удержать и наслаждаться этим чувством вечно. Упиваться, купаться в нем. Я жаждал ее нового укуса.
Гнал от себя похотливые фантазии и извращенные желания. Поганой метлой. Гнал, так, что замахал руками. И поток воздуха сам призвался и снова вытолкнул студентку. Хорошо, что я запомнил расположение ее комнаты. Всё.
С глаз долой –из сердца вон.
Да что ж такое! Портал захлопнулся, я перевел дух.
Не успел полностью выдохнуть, как из-под темной ниши раздались редкие хлопки в ладоши и слабый голос Асгара издевательски протянул:
— Браво, господин ректор. Совращаете студенток?
Сделал пасс рукой –метнул несколько свечей к нему поближе. Потёр между собой пальцы –подпалил фитили.
Знатно я приложил племянничка… Не помню, чтоб у меня случались такие нервные срывы. Силу я не рассчитал.
Асгар полулежал на полу, облокотившись частью спины о стену. Одна нога вывернулась неестественным образом. Перелом. Может, в нескольких местах. Камзол был заляпан кровью, капающей из носа. Штаны кое-как натянуты. Натянул, как смог. Должно быть, через адскую боль.
Он скалил окровавленные зубы в ехидной ухмылке.
Драго меня задери. Как же я так его…
8. Глава 8
Я всё равно был зол на племянничка. Особенно, когда разглядывал толком не застегнутые штаны, и пряжку на конце опояска, упавшую на пол.
Молча подошел осмотреть повреждения.
— Дядь Зар, тебе не кажется, что это перебор? Так вскружила голову грязнокровка?
