Дрожащими руками подняла с пола собранное для зелий, а затем принялась настраивать магические потоки, чтобы подобных сбоев больше не было. Заполошное сердце постепенно успокаивалось, коричнево-бордовое разлившееся удобрение уже не казалось пролитой кровью.
Сейчас я вынуждена окончательно признать, что у меня обычное человеческое нервное расстройство. А я еще думала, у полулеших такого быть не может.
Возможно, именно так моя раса начинает сходить с ума, после чего приступает к массовым убийствам?
К счастью, настройка системы без применения магии требовала концентрации в работе с магнитными палочками. Которые я оставила бабушке, чтобы она могла самостоятельно справиться с поливом, ведь бабуля обладала крайне слабой магией.
За время работы я успокоилась, руки перестали дрожать, ведь и так дважды искрило, когда я случайно потянула не ту магическую нить. Как же проще делать все магией, я бы и справилась в десять раз быстрее, и полностью бы починила, и резерв системы заполнила бы. А сейчас так… только приостановила течь и вытерла натекшую лужу.
По крайней мере, мне стала понятна зависть обычных людей к огромной силе магов. И даже впервые задумалась о словах бабушки, что у меня дар, а не проклятие.
Покинула теплицу, убедилась, что животные подружились, хотя Сина еще иногда погавкивала на Фига, и вышла из дома.
Заглянула в сарай, проверила скотину. Кур бабуля закрыла, чтобы Сина не влезла. Она-то послушная, но надолго оставлять ее одну с доступом к курам не стоит, голодная женщина – злая женщина, даже лиса.
Коровы и козы не было, еще раз подтверждая, что бабуля куда-то уехала. Их-то нужно доить каждый день, вот и отвела к кому-то из деревенских.
Увидела в своих руках ведро и веревку, которой обычно привязывала козе ногу, чтобы не ступила в свое же молоко. Похоже, схватила по привычке, за столько лет они не забылись. Отложила взятое и принялась за чистку помещения.
Работа постепенно успокаивала мои мысли и возвращала ту Ташу, которая была раньше. Уравновешенную и не видящую в удобрении кровь, а в мешках трупы.
– Тела – это только тела, они уже не живое существо, – говорила себе подсыпая чистой соломы.
Кажется, помогло. Я ведь столько видела мертвых животных, и людей… тоже было дело. Аисия мертва – да, но не стоит зацикливаться на…
Снаружи раздался лай, похоже Сина выбежала из дома и кого-то встречала.
Я вышла из сарая, расплываясь в улыбке при виде бабушки.
– Ах, ты ж, засранка! – ругалась запыхавшаяся орчанка в платье с испачканным подолом. – Явилась без предупреждения, и, свалить так же планировала, признавайся? – Бабуля уперла руки в боки, демонстрируя мощную мускулатуру.
Когда-то я обижалась на ее “засранка”, еще не зная, что у орков это ласковое обращение. У них вообще говно ассоциируется с богатством. У орков свои шаманы, которых очень уважают, нередко они занимаются трактовкой снов, так вот, приснившееся дерьмо – к деньгам. Оттуда и пошло иное отношение у их расы к испражнениям.
Засранка – то же, что и “дорогая”, только по-оркски.
Зря я на это обижалась, очень многого не понимала. А сейчас стала замечала. Да, ругается, руки в боки, лицо нахмурено, но глаза зорко осматривают, цела ли, здорова ли. Щеки у бабули красные, а сама запыхавшаяся – грудь часто и высоко поднимается. Бежала сюда, значит, спешила так, что любимое платье изгваздала. Похоже, в город ехать собиралась, вот и одела свое самое красивое. Но по дороге кто-то из деревенских наверняка сообщил, что видел меня.
