Да! Я наконец достал его! Очередной удар пришёлся ровнёхонько по центру грудной клетки Вейсса. Он покачнулся и упал прямо на пол по центру бокса.
— Ну, а в-третьих? – Я подошёл к нему и навис сверху, обдумывая, как размазать засранца по полу так, чтобы он ещё не скоро смог посетить регенерационную капсулу в медотсеке.
— А в-третьих, она сама разрешила так себя называть, когда извивалась подо мной! У меня есть видеодоказательства. — Эрик дышал часто и рвано, но всё равно оскалился во все свои белоснежные зубы.
Я не выдержал, прыгнул на него и… вонзил хвост в то место, где терцию назад была его голова. Адвокат вновь в последний момент крутанулся на бок. Всё бы ничего, но шип застрял в полу, пригвоздив меня к этому месту.
— Ничему тебя жизнь не учит, попался, как в старые добрые времена, — послышалось сбоку.
Я схватил эльтонийца за мелькнувшую стопу и рывком, вложив последние силы, опрокинул его на пол рядом с собой.
— Ау-у-уч! – взвыл эльтониец, приложившись затылком о твёрдую поверхность.
— А ты всё никак не усвоишь… что даже лежачий и пригвождённый противник всё равно опасен, — произнёс я, обдирая кашлем сухое горло.
Пот смешался с кровью и тёк по моему лицу, капая крупными каплями на пол. Так мы и лежали на полу разгромленного нами бокса, пытаясь отдышаться после хорошей схватки. Я чувствовал эмоции Эрика, и меня бесило, что даже после того, как я прошёлся по его ухоженной золотой морде, он всё равно испытывал что-то похожее на восторг и… неужели это капля сожаления?
— Ты врал? – спросил у него, когда частично успокоился, сел и опёрся плечом на стену.
— Адвокаты не врут, — хмыкнул эльтониец, дотрагиваясь до разбитой губы.
Задумался. «Романтический ужин на Меклисе, северное сияние смотрели. Куда ещё влюблённый мужчина водит девушку, которая ему нравится?» — всплыли в голове слова Эрика. Он лишь дал характеристику места, но не сказал, что ему нравится Анестэйша. «Вообще-то рога у тебя!», но «не в том смысле». Значит, у них ничего не было. «А в-третьих, она сама мне разрешила так себя называть, когда извивалась подо мной. У меня есть видеодоказательства». А вот это уже интереснее. Эльтониец не эксгибиционист, здесь явно что-то другое. Спровоцировал. Хитёр, лис.
— Лишь умалчивают о некоторых фактах, — ответил я, шумно выдыхая и морщась при первой попытке встать. Голова резко закружилась. Неужели всё-таки сотрясение мозга?
— Хороший адвокат — не тот, который знает законы, а тот, который умеет их обойти, — важно ответил мне этот засранец, лыбясь, точно девица, выигравшая звание Мисс Вселенной.
Я дёрнул собственный хвост, чтобы вынуть застрявший в полу шип.
— У тебя хромает защита слева, ты несколько раз пропустил удар в корпус и в лицо. Но дерёшься уже почти сносно, — прокомментировал я, вставая.
Замутило, предметы потеряли чёткость и яркость. Пришлось придержаться рукой за стенку.
— И ты знатно меня отделал. Если бы не старый трюк с хвостом, то, боюсь, трещиной в челюсти и сломанными рёбрами я не отделался бы, — ответил Эрик, сплёвывая кровавый сгусток на пол и осматриваясь. – Киар, ты разнёс мне всю каюту! Мне, между прочим, этот стол очень даже нравился. И стена. И пол тоже. Это умышленное уничтожение имущества! Ты в курсе, что являешься криминальным элементом?!
Я скользнул взглядом по разгромленному боксу и пожал плечами:
— Будем считать случившееся обстоятельствами непреодолимой силы, в соответствии с которыми с меня снимаются все обязательства.
