Финальный бой вышел скомканный, мой противник был фирменной котлетой, через мясорубку дошедший до финала. Я же был на голову ниже, посвежее, но с травмой. Оппонент с красными перчатками для рукопашного боя и шлемом на голове как берсерк понёсся на меня, сходу врубаясь в клинч и пытаясь уронить меня на татами. Я находился в защите, раз за разом уводя атаки и попытки перейти в борьбу. Я был уверен, что моего результата более чем достаточно для исполнения моего плана, и сейчас на первую строчку вышла забота о собственном здоровье.
Мой тренер, в отличии от меня, словно открыл второе дыхание, носился за пределами татами и орал, требуя от меня быть активнее.
Первый раунд закончился, и я игнорировал тренера, что советовал активнее работать по корпусу противника. Нога болела. Если поврежу ещё сильнее – будут проблемы к поступлению в академию. Это недопустимо. Попробую этого буйвола, что явно достиг предела допустимой массы в моей весовой категории, загонять, сбивая дыхание, и словить на ошибке.
Бой шёл по плану – но не долго. В один момент этот сумасшедший, готовый ради секунды славы на всё, наплевал на свою защиту и штрафы за запрещённые приёмы, прыгнул на меня, прикрываясь от ударов и сосредотачиваясь на моей больной ноге. От первого удара я кое-как ушёл, а вот вторая подсечка прошла прямо по костяшке, роняя меня на землю. Он ещё тянулся к больной ноге, навалившись на меня сверху своим весом, когда я принял решение избежать глупого и ненужного риска, трижды отстучав по татами.
И пусть кислая улыбка во время оглашения результатов была на моём лице, за ней скрывалась куда-как более искренняя и довольная, от понимания того, что мои планы и мечты сбываются. Остался лишь финальный босс… Представитель новосибирского отдела образования, что уже готовит мои документы для поступления в Военную Академию Руси…
– Что значит – не поеду? Какую ещё Академию сраного Ареса ты выбрал? – чиновник смотрел на меня, как на сумасшедшего.
– Это осознанное решение. – был непреклонен я.
– Какое нахрен осознанное решение. Тебе ещё восемнадцати нет. Тебя взрастило государство! Оно дало тебе кров, пищу, образование! Вот так ты собираешься отплатить ему за всю заботу и ласку, неблагодарный?
Тут моя подростковая крышечка начала закипать, и я с трудом сдержался, чтобы не сказать этому уважаемому всё, что я о нём думаю.
– Имперские законы не ограничивают меня в выборе. При поступлении в Военные Академии действует устав Союза Человеческий Наций. Моё решение ничего не изменит.
– Послушай… может быть, я не с того начал? Что тебе даст эта никчёмная академия Ареса? Неприятие общества из-за того, что ты русский? Наплевательское отношение к тебе и твоей судьбе при распределении на факультеты? Ты просто станешь мясом, которое кинут в самую, прости меня, жопу этого мира. На передовую! И ты хочешь обречь себя на это вместо перспективы стать боевым офицером, одним из подручных генерала? Ты знаешь, что все, кто прослужат пять лет, автоматическим попадают в списки к императору на присвоении капитанского чина, а это дворянская должность! Фактически ты станешь дворянином.
– Что, серьёзно?
– Конечно! С твоими успехами, ты легко сможешь дослужиться и до майора, к пенсии получив земельный надел! Я сам так стал дворянином, за военную выслугу!
– Здорово, конечно, но…
– Никаких, но, парень! Какой тут может быть выбор – между становлением истинным патриотом, дворянином и уважаемым человеком, и предателем, пушечным мясом в чужой стране? И это я не говорю об имперском пособии!
