– Ребят, меня сейчас разорвет. Инкуб-девственник? Это типа как вампир-балагур или эльф с грязными волосами? Бесы, мне плохо.
Со смехом у кровососов вообще какая-то беда. Уже уверена, что им при рождении выдают на всю жизнь четыре смешка и восемь улыбок, потому и расходуются они так экономно. Зато, если уж пришла пора, так держите их семеро.
– Не помри там от смеха, дохлятина! – обиделся Ашк.
Мы снова перевели изумленный взгляд на него. Я старалась не задевать его гордость – ну, в довесок к тому, что она уже растоптана нашим вампиром:
– Ашк, но как такое возможно? Ты ведь инкуб – демон страсти! Взрослый и очень симпатичный! – последнее прозвучало искренне. Даже немного искреннее, чем когда я то же самое говорила Виоле.
– Я, кажется, догадываюсь, – голос Родрига все еще звучал сдавленно. – Помалкивай бы он чаще, не отталкивал бы от себя людей.
– Заткните ему рот половой тряпкой! – возмущался демон. – А может, я берегу себя для единственной, а?!
После этого дикого предположения и я расхохоталась. Но Виола из нас оказалась самой добродушной, потому даже не улыбалась, а подошла к Ашку, похлопала его по спине и поддержала:
– Все в порядке, дорогой. Какой бред – смеяться над целомудрием, им должно быть стыдно! – От этих слов Ашк постарался улыбнуться. Виола хлопнула его еще два раза, а потом обратилась ко мне: – Лита, ты все еще уверена, что нам надо менять название сообщества? Таких неудачников еще поискать надо, мы бьем все рекорды. – От этих слов Ашк дернулся и побежал в угол – то ли плакать, то ли домывать все-таки проклятый пол.
Коротко говоря, сами приключения мы решили не искать. Зато приключения нашли нас.
* * *
В последний день нашей отработки в зал вошел цветущий начальник столовой и прикрикнул на кого-то сзади:
– У меня сегодня праздник. Одни проказники полы моют, другие возьмутся за посуду. Ну, чего встали, там для вас специально гору оставили! Никто не заставлял вас оживлять чучела на кафедре биологии мелких тварей! Ректор до сих пор бегает по всей академии и пытается обезвредить эти жуткие полутрупы!
Первой царственно вошла Элонесса и пробурчала, весьма красиво сморщив носик:
– Я никого не оживляла. Зато впервые семинар проходил смешно, а не скучно!
Вторым понуро пошел Вайд – и, судя по его лицу, он как раз вину свою отрицать не мог. Ведь действительно, сильный маг. Насколько слышала я, как раз сильнейшие из них выбирают на выпускном курсе профиль некромантии, то есть этот должен быть вполне способен оживить пару чучел. Но он все равно считал себя правым:
– У вас нет чувства академического единства, господин Хогс! Вы только представьте, как забавно мы провели посвящение первокурсников при участии таких зомби. У меня от эльфийского визга чуть уши не заложило!
– Какое еще посвящение, Вайд?! – закричал начальник. – Эта дикая традиция запрещена! Выходит, вы получили еще слабое наказание?
– Он оговорился, – вставил Лоран, идущий третьим. – Хотел сказать – «курсовая, которая случайно вышла из-под контроля». Ему по своему профилю надо заниматься, а эльфы-первокурсники просто так визжали, никто им не запретит.
– Помолчал бы, Лоран!
– А я вообще невинно пострадал. С меня-то какой спрос? Я не в силах оживить даже настоящего мертвого мракозуба, а уж тем более – мракозуба, набитого ватой. С какого перепуга я должен мыть посуду?
Господин Хогс прищурился:
– Разве не ты залез первым в окно кабинета, чтобы потом затащить туда остальных?
