Глава нашего рода была очень могущественной ведьмой, поэтому до сих пор могла поддерживать своё тело в возрасте роскошных сорока лет, хотя на самом деле ей было в два раза больше.
Из всех её потомков именно мне, по иронии Матери-Ведьмы, выпала честь быть наиболее похожей на неё внешне. Тот же цвет глаз и волос, фамильная чёткая линия челюсти и хрупкая женственная фигурка. Остальные на неё походили намного меньше. Мари получила только цвет глаз, а тётке Ирэне и того не досталось.
А мой блудный отец… Если мне не изменяла память, глаза у него были зелёные, а волосы – как пшеничное поле. Он совсем не был похож на свою мать и старшую сестру, он полностью пошёл в своего отца – второго мужа нашей главы. Мне от него в копилку внешности ничего не досталось. Всё остальное, очевидно, я получила от матери, которую никогда даже не видела.
– Мария-Фелисса, Розэ, вы можете быть свободны, – она величественно махнула узкой ладонью.
Мы собирались уже выскользнуть за дверь, как бабушка снова посмотрела на меня и вздрогнула. Я недоумённо замерла, не понимая, в чём дело. А потом ощутила шевеление маленьких лапок на своём платье. Я посмотрела вниз. Этот глупый воротник выбрался из сумки.
– Что за крыса? – брезгливо, впервые проявив свои эмоции на публике, тяжело проронила Лейла Фардеклёр.
– Это хорёк! – на автомате возмутилась я и чуть не умерла от разрыва сердца. Кому я только что возразила?!
О Матерь-Ведьма, свидимся в ближайшие секунды!..
Розэ
– Давно ты не была такой дерзкой, – медленно проговорила глава Фардеклёр, окидывая меня прищуренным взглядом, – очень давно. Мне нравится. А теперь обе – вон!
Нас с кузиной вынесло за дверь. Сердце отчаянно колотилось где-то в горле, а на лбу выступила испарина. Но очень быстро пришло осознание произошедшего. Лейла Фардеклёр сказала, что ей нравится моя дерзость? Ещё упомянула, что я давно такой не была.
Но сколько я себя помню, я всегда была комнатным растением в её присутствии и всю свою сознательную жизнь подавляла в себе странные и смелые порывы. Неужели я когда-то осмеливалась дерзить этой женщине? Я ведь всегда её боялась, это просто невозможно. Я такого вообще не помню.
– Розэ, – прошептала сбитая с толку Мария-Фелисса, – ты совсем отбитая? Так разговаривать с главой!
– Я случайно, – пробормотала я.
Кузина тоже опасалась нашу могущественную строгую бабушку, но она была не в пример смелее меня, могла разговаривать с ней почти спокойно и почти на равных. Нечасто, но всё же. Но сейчас она была сама не своя от произошедшего.
– И как ты сняла мои проклятия? – её страх перед главой трансформировался в агрессию по отношению ко мне.
– Я не знаю, – я пожала плечами и решила поскорее сбежать, пока Мари не оседлала волну своей злости.
– Да ты вообще хоть что-то знаешь, пустоголовая овца? – зашипела она и обхватила моё запястье, словно почувствовала моё желание сбежать, – пошли, наложим что-нибудь посложнее.
– Может, не надо? Не думаю, что это поможет, – я попробовала вырвать руку, но кузина была сильнее.
– Я не ослышалась? Ты думаешь, Розэ? – состроила издевательски-восхищённое лицо кузина, – я уж решила, что думать в твоей голове уже не чем. Идём.
Она дёрнула меня и потащила. Я охнула от боли в запястье, внутри снова начала разгораться огненная ярость, кончики пальцев слегка закололо. Какого чёрта она обращается со мной как с глупой безвольной куклой? Кто дал ей это право?
