Не могла уйти. Смотрела на нее и вот не представляла, как смогу отвернуться и идти к двери, переживая за свою шкуру. Может, они и лекари, но я квалифицированный врач! Мне нужно ее увидеть и обследовать.
– Я не пойду…
– Чего?! Пойдешь! Твоя мать…
«Кстати, мне было очень интересно узнать, в какой должности числится «моя» мать. Только и слышу о ней…»
– Скажи ей, что спрятал меня в убежище, и все дела, – с энтузиазмом предложила, медленно поднимаясь.
– Что еще за убежище? Ты должна немедленно поспешить в свою комнату. Сейчас же!
– Моя комната – местное пристанище для всех… стражников?! – уточнила на всякий случай.
– Нет! Только для тебя!
– А ты ей скажи, что я со всеми…
– Нет! Это невозможно!
Почему же? Потому что мать придет в бешенство, если ее дочурка окажется вместе со всеми или то, что все стражники прибили бы девочку в этом убежище? Скорее второе.
– У вас здесь нет закрытых подсобок, где можно укрыться? Почему замок такой непродуманный? Насколько помню по истории, в каждом крыле старинных замков и дворцов должен быть запасный ход, тем более в больничном...
Парень задумался с открытым ртом. От меня узнал нечто новое или вспоминал? Он стоял некоторое время, а потом почесал затылок и виновато пробубнил:
– Мне некогда с тобой возиться! Нужно идти к стражникам. Твоя мать…
– Ты успокоишь ее, заверив, что я в убежище, а сам пойдешь на защиту родины, – отмечая, как он прищурился, повторяя последнее мое слово, поспешно исправилась: – на защиту родных и близких!
Ну а что еще сказать? Откуда мне знать, кого там защищают и от кого.
– Да, если нападут, я буду лечить, чтобы доказать свои способности. Я достоин…
Нахмурилась. Как же я не любила, когда вот так треплются. Сто процентов – выскочка. Уже десять минут ломался. Мог бы уже бежать по своим делам. Нет, нужно уговаривать.
– Так что мы там решили? – пришлось поторопить. Слишком долго тормозил парнишка.
– Ммм… я не могу обмануть Савину. Никто не может! Мне нужно понести тебя…
– А ты ничего не говори! Молчи! Я все сама сделаю, но я хочу остаться здесь.
– Зачем?
– Чтобы она…– рукой показала на девушку, лающую под одеялом, – не была одна.
Вдруг он как больной рассмеялся, чем поставил меня в ступор.
– Что я сказала смешного?
– Ты? Ты хочешь остаться с ней?
– Да.
– Невероятно! Та, что обрекла Хелену на смерть, пытается быть доброй?!
Стало не по себе. Только нецензурные слова плясали на языке. Вот же тварь Давина! И тут успела… Хотелось верить, что это клевета. Но сколько здесь была… ничего хорошего о ней не слышала. А ведь мне она такой не показалась. Неужели, я ошиблась?
– Ммм… искупление ошибок, – сообщила ему и, когда он округлил глаза, что делал за последние пять минут очень часто, отчего хотелось выписать ему направления к окулисту с неврологом, уточнила на всякий случай: – Совесть проснулась.
– Что?!
«Да уж… туго соображает. А как он лечит людей с такими заторможенными рефлексами?»
– Ты опаздываешь, герой! Давай, вперед! Нужно торопиться! – с чувством выдала, надеясь, что поведется. Но реакции его не увидела, потому что загрузилась важной мыслью. Именно сейчас четко поняла – я не ощущаю боли. Вот совсем.
Он кивнул, сделал несколько шагов, а потом обернулся и дернулся ко мне, подхватив на руки. Не ожидала подобного порыва, поэтому громко вскрикнула:
– Отпусти меня!
– Нет! Я выполню приказ Савины. Мастер сказал…
Подняла руку и одарила помощника звонкой пощечиной. Честное слово – НАДОЕЛО! Ну надо же как-то приводить парня в норму. То тормоз, то газ. Чересчур импульсивен.
