С годами губы становились все тоньше, а нос, и без того не маленький, – все больше. А уши, растущие непонятно откуда, куда и зачем? «Ну и рожа! – думал я. – Да кто вообще на такое может смотреть без содрогания?!»
«Мои года – мое богатство»? Фигня! Жалкая попытка оправдать неотвратимость, смириться с вялотекущей утратой молодости. Картина представлялась мне крайне неприглядной. Каждый день я наблюдал, как неуклонно старею. Вернее, не я, а тело, данное мне в ощущениях. К пятидесяти годам диссонанс между внешним видом и моим внутренним состоянием достиг зловещей кульминации – я возненавидел себя. Совершенно не ощущая старости внутри, я все с большим омерзением взирал на собственное отражение в зеркале, злился, отчаивался, но упорно не желал смиряться с неизбежностью.
При этом природа, как не странно, сохранила стройность моей фигуры. Тонкие запястья, пропорциональность вполне широких плеч и по-пацански узких бедер, подтянутый (теперь уже относительно) живот создавали впечатление, что я – парень лет двадцати пяти. Но лицо коварно выдавало мой истинный возраст. Бесило! «Тебе нужна пластика. Не сделаешь ее в ближайшие год-два, можешь смело вешаться», – твердил я себе.
Сегодня же утром, бреясь, я поймал себя на мысли, что «мое богатство» «обогатило» меня еще лет на пять или пристрастие к выпивке уже отражается на моем фейсе.
– Скоро тебя будут спрашивать, не близнец ли ты Васьки – соседа-пропойцы», – проворчал я.
Засвистел чайник. Покончив с не особо приятной процедурой бритья, заварив кофе и на скорую руку сделав два бутерброда, я уселся завтракать.
Для меня прием пищи, за редким исключением праздников, это необходимость, которая никогда не вызывает ни эстетического наслаждения, ни желания ее растягивать. Ем я быстро, наспех и все, что подворачивается под руку, не особо перебирая. Да, я – не гурман. Возможно, это еще и армейская привычка.
Хотя ребенком я ел очень медленно и накормить меня было еще той задачей. К каким только ухищрениям не прибегала мать, чтобы запихнуть в меня несколько ложек каши! Она кормила меня с ложечки лет до семи, рассказывая сказки. А я, подложив руки под попу, автоматически открывал рот, зачарованный собственными фантазиями. Мне воображались яркие картинки из сказок братьев Гримм, Чуковского и Пушкина. Многие из них я знал наизусть, что не мешало вновь и вновь петь серенады с Трубадуром под окном юной принцессы, спешить с доктором Айболитом в Африку или, представляя себя одним из богатырей, признаваться в любви прекрасной царевне. Наверное, поэтому теперь я ем, не отрываясь от телефона. Как в детстве, я продолжаю витать в своих или чужих сказках.
Нужно просмотреть сообщения, мельком пробежаться по новостным каналам, чтобы как минимум быть в курсе происходящего, без всякого соучастия. Нужно включить Bluetooth для наушников и переключиться с Wi-Fi на мобильную сеть, а по дороге на работу уйти в музыку и… не видеть, не слышать некрасивых, обрюзгших, надутых, сморщенных, глуповатых лиц, так гармонично вписывающихся в опостылевший пейзаж за окном маршрутного автобуса.
Уже на работе я мысленно еще раз повторил: аккаунт нужно удалить, как бы это ни было печально и какие бы неудобства это решение не создало мне в будущем. На перекуре зашел на Gmail. Среди прочего там было сообщение и с моей почты – vidicoinua@gmail.com, то есть от Антона Кравчика.
