«Не нужно.» – подумал я. – «У меня было время смириться.»
Но говорить вслух этого не стал. Кивнул удрученно.
Слева в глубоком кресле утопая, закрывшись ото всех полусферой экрана сидел Жикривецкий Олег. Разминал кисти, с силой сжимая и разжимая пальцы. Что-то напряженно искал глазами в потоке данных. Олег единственный, кто внушал мне одним присутствием странный ужас, который я никак не мог объяснить и ни с чем связать.
Напротив входа на стене, в окружении диванов, потрескивал гололитический огонь. Его мягкий свет застилал гостиную и был, по сути, единственным источником света. Горели вместе с ним ленты подсветки. И холодным, белым светом мерцали то тут то там информационные табло и технические надписи.
Коля остановился рядом. Нервно переминался опять. Молчание жгло ему глотку. Воздух вокруг него резонировал готовый вот-вот вспыхнуть завесой слов. Неважно каких. Но так, чтобы задеть все вокруг. Мне думалось, что так он нащупывает границы себя – в звуке разлетающихся слов.
– Нужно для начала достать её. – сказал он. – Неправильно всё это, как-то…
Всхлипы Лиды стали громче.
– Куда? – равнодушно сказал Олег, не отрываясь от экрана. – Будто бы на Спичке есть морг.
Лида залилась противным скрежещущим плачем. Все невольно поморщились. Лена покачивалась с ней в обнимку, пытаясь убаюкать.
– Тише-тише. – приговаривала она. – Тише. Тише. Ну-ну.
– Хоть куда. Так нельзя. Она болтается там… так…
– Олег Григорьевич прав – подал голос, до того незамеченный Фадин. Он обнаружил себя на диване, напротив пламени, пляшущего на стене.
Корабль загудел в тон его голосу меняя курс. Фадин был высокий, долговязый и бесконечно старый. В твидовом костюме и начищенных ботинках. Руки и ноги у него были непропорционально длинные, так что, сидя на диване он выглядел каким-то угловатым и неслаженным.
– Это место преступления. – тихо сказал он. – Понимаю твой порыв Николай. Но мы можем, даже действуя из добрых побуждений, что-нибудь там испортить. А этого допустить нельзя.
– Что мы там можем ещё испортить?!
– Полиция разберется с… – Фадин запнулся, подбирая слово, но так и не подобрав продолжил с тем, что есть. – этим сама.
Звонкий плач Лиды разлился по гостиной. В этот момент я почувствовал на себе пристальный взгляд Коли. Полный какой-то кипучей злости. Он смотрел на меня и чего-то ждал. Будто бы я должен был что-то сказать.
Через пару мгновений до меня дошло.
– Её звали Лилия.
Коля скрестил руки на груди и даже перестал переминаться.
– Конечно-конечно, мой дорогой. – смягчился Фадин. – Я ничего не имел в виду дурного. Я в целом о ситуации.
В гостиной появился Можжевелевский Вадим. Бело-серой фигурой он возник в дверях бесшумно. Кителя на нем не было. Перемещался виновато, улыбался глупо. Старался ни с кем не встретиться взглядом. Но как бы он не старался все внимание тут же досталось ему.
– Курс проложили. Когитатор в норме. Есть пара аномалий по курсу, но ничего критичного. – полепетал он.
Все безучастно восприняли эту информацию.
– Вадим, Игорь Семенович вот, – Коля кивнул в сторону Фадина. – Предлагает оставить Лилю как есть. В отсеке. До прилета на Митридат. А вы, что думаете на этот счёт?
От такой подачи, брошенной через всю комнату Вадим стушевался. Я прямо видел, как сильно он хотел отступить обратно, в тишину коридора.
– Это девушку? Ну да. Да. – Можжевелевский сделал шаг вперед. – Да. Наверное да. Игорь Семенович прав…
