Это – было настоящим.
Настоящим – замыслы?
Эх, дайте нам аппаратуру Dun Akkord!
А что дальше? А дальше вот это.
В джипе стало тесно и шумно. Удивительно, они действительно ехали. Семена притиснули к двери, а на колени водрузили мальчика по имени Максим. Этот Максим вертелся, подпрыгивал, а когда машина преодолевала снежные ухабы или заносы норовил на кого-то упасть. И все время сыпал то вопросами, то советами. Настя сосредоточенно отбивалась от оных и одновременно вела машину; Люба улыбалась; бабуля молчала, а Иван сумбурно пытался всем что-то объяснить. Из его объяснений Семен понял только одно, как ему было хирово, и как здорово, что они вдруг все встретились и теперь едут к Алексу. Но эту глубокую мысль он знал и без него.
Но все-таки какая-то мистика. Она, Ванька. Здесь Что-то подстроено? Кем?
Фары высвечивали падающий снег, ели по сторонам дороги. Если бы не эта теснота, Семен уже достал бы бутылку и выпил. Нет, ему определенно нельзя любить. В его исполнении любовь это болезнь, натуральная клиника. В присутствии любимого человека он становиться полным идиотом. То мелет чушь, то вот молчит как недоразвитый. Так ему и надо. Все очень даже логично. Она умнее и лучше его. Достаточно посмотреть, как она ведет машину по этой дороге, пересекаемой заносами.
– Вот здесь! – закричал Максим, когда справа обозначились затерянные в темноте огни трехэтажного многоквартирного дома.
Для здешних мест – просто небоскреб.
Бабуля долго благодарила, совала Насте деньги и приглашала в гости. И вышла только после того, как Семен дал обещание обязательно зайти.
В джипе стало просторнее. Семен достал бутылку и показал ее Ване.
– Ура! – обрадовался тот. – Я тоже купил. Что, по глотку?
– Слушайте, ну вы подождите, сейчас приедем, – укорила их Настя, разворачивая машину по автобусному кругу. Свет фар высветил магазин, автобусную остановку, две фигуры каких-то забулдыг.
Семен подумал, что это как-то странно выглядит. Почему-то пришла мысль, как это хорошо, что он сегодня помыл голову.
– Вань, а как ты-то здесь очутился? Ты что, провожал эту бабулю? А она кто?
– Я? Нет! Тут такое случилось, – с несвойственным ему темпераментном начал объяснять тот. – Я же только что говорил…. Это, как сцена из боевика! Она спасла мне жизнь!
– Бабуля? – не поверила Люба. – Вы что, вместе где-то были? Ты их знаешь?
– Да нет! Я же объяснял, – в голосе Ивана как всегда была трогательная обида. – Все же из-за меня. Ну, если идти от самого начала, то из-за тех двоих. Тут, между прочим, вообще столько совпадений! Потому что перед этим я в электричке встретил Алекса…
– Так, – тоном догадавшегося обо всем человека произнесла Люба.
– Да ничего не так! Просто он вышел, а я нет.
– И много вы выпили?
– Да не пили мы. Просто я понял….
– Тогда почему он вышел, а ты нет?
– Ну.. он на лыжах пошел?.
– На лыжах?
– Ну да, на дачу. Прямо из электрички. Он так любит, наверное. Взять и километров десять на лыжах. И не пили мы! Просто потом, после того, когда Алекс вышел….
– Послушайте, – внезапно прервала их Настя. В ее голосе звучала тревога. – Послушайте, вам не кажется, что мы здесь не ехали?
Машина остановилась. Впереди в свете фар искрились сугробы, среди которых с трудом угадывались контуры дороги.
– Да нет, ты чего? – проговорила Люба. – Мы же никуда не сворачивали. – Просто… Просто зимой тут все не так как летом.
– А почему нет следов от машин?
