– Вы врач? – спросила Лиза.
Он кивнул.
– А вы кто?
Лиза запнулась. Только тут Лиза заметила, что он улыбается. Хотя почему он не должен улыбаться?
– Не знаю, – честно ответила Лиза.
– Не помните, как вас зовут?
Он посмотрел на монитор, потом снова внимательно посмотрел на нее. Лиза тоже невольно перевела взгляд на монитор, но ничего не поняла.
– Вы помните, как вас зовут? – повторил он.
Лиза заколебалась. Она помнила, но не была уверена, что стоит называть свое имя. А что если после этого ее сразу же выкинут на улицу? Она больна, с ней явно что-то не в порядке, после того, как она упала с моста. Как быть тогда? Лиза готова была принять быструю смерть, но медленно умирать в подворотне от заражения или потери крови она не собиралась. Так и не найдя решения этой задачи, она снова решила не отвечать.
Человек вздохнул и откинулся на спинку стула.
– Слушайте, я понимаю, чего вы боитесь. Мы видели ваш знак, и вы все еще здесь.
– Черт… – прошептала Лиза.
Должно быть, она действительно больна. Конечно, они видели ее знак – она же в больнице.
– Где я? – спросила она.
– Госпиталь Святой Елены.
Лиза никогда раньше не слышала о таком.
– Святой Елены? – переспросила она.
– Остальные отказались вас принимать.
Лиза криво улыбнулась – все начинало вставать на свои места.
– Ладно, – врач кивнул, – если вам будет легче, то представлюсь я. Меня зовут Теодор Верц, я вас оперировал.
– Оперировал… – эхом отозвалась Лиза.
Она снова посмотрела на врача. На его лице застыла искусственная улыбка.
– Лиза Карранса, – наконец, сказала она.
Верц обернулся, как выяснилось, чтобы взять со стола карту и, видимо, написать в ней ее имя.
– Почему я жива? – спросила Лиза.
– Ну это проще простого, – Верц продолжал писать. – Вы упали с моста не на проезжую часть, как вам того, несомненно, хотелось бы, а на разделительное ограждение…
– Вы не понимаете… – резко прервала его Лиза.
– Теперь ваше понимание и великое предназначение никому не интересны. Лучше вам это понять здесь и сейчас, а не когда вас выпишут. Так вот, вы упали на разделительное ограждение, одна из машин только задела вас. У вас была сломана спина, правая рука и ребра, трещина в черепе, проколоты левое легкое и сердце, множественные повреждения внутренних органов. Легкое спасти удалось, сердце нет. Остальное мы вам восстановили. Хоть мы и госпиталь Святой Елены, а не прибежище Великого Медицинского знания, и прикосновениями лечить не можем, но кое-что у нас пока еще получается, – он отложил карту, – так что дня через три, когда достаточно окрепнете, можете выходить в большую жизнь. Вопросы?
Лиза смотрела на него широко открытыми от удивления глазами.
– Вопросы? – повторил Верц.
– А сердце? – тихо спросила Лиза.
Верц зевнул и сделал глоток из пластикового стакана.
– Сердце мы вам пересадили. Ваше падение спровоцировало несколько аварий, одна со смертельным исходом. Донор оказался подходящим. Еще вопросы?
Через три дня Лиза Карранса вышла из дверей госпиталя Святой Елены на мрачную пустынную улицу. Она стояла, смотрела по сторонам и не могла понять, что ей делать дальше. Куда ей идти? Было часов шесть утра, в воздухе еще ощущалась ночная прохлада, предрассветные сумерки медленно отступали. Лиза нервно натянула рукава куртки на ладони. В больнице ей дали одежду: длинную юбку, кофту с длинными рукавами и куртку – все неопределенного цвета и сильно застиранное, скорее всего то, что отдавали случайные благотворители.
