– К сожалению, мы незнакомы, но, даже учитывая это маленькое путешествие, могу я надеяться, что вам хватит, скажем, сорок пять минут? Я буду ждать здесь.
И это все? Все, что он хотел сказать вместо обыкновенного приветствия? А она уже ждала чего-то необыкновенного, хотя сама не могла бы сказать чего. Инга хотела ответить что-то дерзкое или равнодушное, но, к своему удивлению, смогла только неуверенно кивнуть. Что же с ней происходит?
Она повернулась и отправилась вслед за водителем, задержавшимся у одной из арок. Перед тем, как выйти из холла, Инга неожиданно для себя самой обернулась. Бенедикт по-прежнему стоял на том же самом месте и внимательно смотрел ей вслед. Улыбка исчезла, но взгляд, теперь серьезный, был всё таким же необыкновенным. Необыкновенно внимательный, необыкновенно серьезный и необыкновенно… необыкновенный.
Весь путь по коридору она прошла словно с закрытыми глазами и пришла в себя только после настойчивого голоса Александра.
– Прошу вас, это ваша комната, заходите.
Она перешагнула порог и чуть не споткнулась о свою сумку. Тихий щелчок двери заставил обернуться, но за спиной никого не было. Александр ушел, оставив ее наедине со своими эмоциями. Очень вовремя. Инга закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Странная это была комната. Совсем без запахов.
Комната? Скорее это можно было назвать апартаментами. Гостиная с диваном, столом и огромным, чуть не в полстены, телевизионным экраном, и спальня, к которой подходило только одно определение – роскошная. Кровать с балдахином, как в кино, туалетный столик, софа, шкаф, всему этому место в музее или в самом шикарном антикварном магазине. Инга подошла и, секунду помедлив, упала на кровать, раскинув руки. Некоторое время она лежала, разглядывая вышивку балдахина, в узорах которой угадывались подозрительные сцены.
Все пространство вокруг было просто залито ярким светом, льющимся через огромные окна, выходящие в сад. И все было белым. Все, кроме мебели, необыкновенная красота которой словно манила и притягивала своей темной теплой структурой на фоне белого пространства. На секунду Инге даже показалось, что комната вокруг не существует, что если она сейчас встанет и сделает несколько шагов, то, пройдя мимо этого шкафа, погрузится в сияние и навсегда потеряется в белоснежном тумане.
Как же она будет здесь спать? "С удовольствием", – отозвался внутренний голос, – "я буду здесь наслаждаться жизнью. Я буду наслаждаться жизнью и работой". Почему-то уверенность, что работа здесь принесет ей радость, не покидала ее с того мгновения, как она перешагнула порог этого дома.
Но чего же она разлеглась? Нужно было, пожалуй, торопиться. "Интересно, какая здесь ванная?"
***
– Этот дом был построен давно, очень давно. На месте другого здания, которое уж точно стояло здесь с незапамятных времен. Здесь всегда было очень красиво, и место для Европы редкое, магическое.
Что-то в голосе Бенедикта заставило ее удивленно повернуть голову. Он говорил так, как будто был свидетелем строительства не только этого здания, что было бы странно, но и того, первого, что было бы совсем невозможно. И хотя слово "невозможно", наверно, уже было неприменимо для нее, но представить себе человека, который прожил столько лет, было сложно. Она вспомнила историю, произошедшую совсем недавно, в которой фигурировали не только обычные люди. "Может, спросить у него?" Хотя те люди тоже были необычные.
