– Успеем. Когда мы вниз бежали, я видел расщелину у подножия горы. Там спрячемся.
– Хотелось бы! – Женя оглянулся назад. Погоня уже была не далее трёхсот метров, но по ним не стреляли. – Я, кажется, ботинок порвал. Вода внутри.
– Помогай, а то не удержусь! Этот чёртов мазут под ногами скользит.
Берег был рядом, вода доставала всего лишь до колен и идти уже почти не мешала. Сергей ступил на сухой песок и едва не уронил тело Дмитриева.
– Бери за ноги! Ещё немного и нас за деревьями не увидят.
Но, к его удивлению, галера больше за ними не гналась, а остановилась возле вертолёта. Она медленно кружила вокруг, гребцы гулко тыкали в дюраль вёслами, а свесившийся с носа человек в широкополой мексиканской шляпе пытался заглянуть внутрь.
Субботин с Голицыным подняли свою ношу и, перетащив через сухой бурелом, оказались у тёмной расщелины. Огромный монолит, будто подпиравший гору, раскололся у основания, и на его поверхности зияла метровой ширины трещина.
– Ты фонарь взял?
– Да.
– Подсвети.
Женя тяжело опустил Дмитриева на землю и, достав из нагрудного кармана блестящий цилиндр, щёлкнул выключателем.
Трещина оказалась довольно глубокой. Изгибаясь, она уходила далеко внутрь.
– Да здесь целая пещера! – Голицын направил луч на плавно расходящиеся в стороны каменные стены.
– Тем лучше будет держать оборону. Эх, сейчас бы наш «броневичок»!
– На гору не взобраться. Сразу подстрелят.
– Я и не мечтаю, – Субботин достал из вшитой в комбинезон нагрудной кобуры зацепленный на шнурке ПМ и звонко передёрнул затвор. – Пулемёт с лодки на берег они взять не смогут. Он вроде бы как намертво к треноге привинчен. Так что здесь мы на равных. Стрелять наверняка. Как только переступят это бревно! – Он указал на поваленное дерево в пяти метрах от входа в пещеру. – Не раньше! Понял?
– Да понял! Давай Михалыча вглубь спрячем. Не могу я так.
– Да… – согласился Сергей. – У меня тоже мурашки от такого соседства.
Пригнувшись, он высунулся наружу, бросил взгляд на застывшую галеру. Плоскодонная, с низкими бортами посудина остановилась всего в пятидесяти метрах от берега, и с высоты их расщелины он мог её внимательно рассмотреть, благо она была не закрыта стволами деревьев. На борту Субботин насчитал девять человек. Восемь гребцов вытащили из уключин вёсла и, кажется, что-то ели. Девятый изредка поглядывал в их сторону и деловито натягивал на пулемёт полотняный мешок. Похоже, что прям сию минуту они на штурм не собирались. И тогда Субботин решился.
– Свети, а я за тобой понесу.
Сергей поднял на руки тело Дмитриева и шагнул следом за штурманом. Женя широко размахивал лучом, освещая то узкую дорожку под ногами, то постепенно уходящий вверх потолок. Трещина в скале сделала резкий поворот и неожиданно разошлась в стороны, образовав огромное, со скрывающимися в темноте стенами пустое пространство. Голицын удивлённо замер, направив фонарик во тьму. Луч чиркнул по камням у ног и потерялся где-то в глубине пещеры.
Женя оглянулся на Сергея, затем несмело выкрикнул в темноту:
– Эй! Тут кто-нибудь есть?
– Ты с ума сошёл? Кто тут может быть? Свети под ноги, я Михалыча положу.
Субботин отшвырнул ногой камни и положил тело Дмитриева на единственную ровную площадку, затем заторопился к выходу.
– Пошли назад. А то штурм проспим.
– Думаешь, полезут?
– Уверен. Иначе они бы уже уплыли.
– Серж, ты не злись, но я из пистолета как-то не очень. В училище хуже всех стрелял. – Женя смущённо отвёл взгляд. – Одно дело через прицел вертолёта, а совсем другое вот так… да и физически я рядом с тобой – заморыш. Боюсь, что помощи от меня… я к тому, что… ну ты понимаешь?
