Я много лет знал Сорчу, как и её покойного мужа, у этих простых людей не было привычки врать. Да и какой смысл служанке заступаться за еле знакомую девицу, рискуя навлечь на себя и сына мой гнев и потерять место?
― Это, – я кивнул на синяки и ссадины мальчика, – сделала Зоуи? За обрызганное платье? – в голове не укладывалось. Нет, девица с каждым днём всё больше наглела, это и я замечал, уже и руку на свою служанку поднимала... Но избить ребёнка? За платье?
Мать и сын кивнули. Демоновы причиндалы! У меня зачесались руки. Врезать бы мерзавке, чтобы поняла на своей шкуре, каково это, когда лупит тот, кто сильнее!
― Идём со мной, – я направился в комнату любовницы. Выяснять, так досконально. Посмотрю, что она скажет. Неужели настолько безнаказанной и всемогущей себя почувствовала? Забыла своё место?
Без стука распахнул дверь и вошёл в покои блондинки. Девица металась из угла в угол, явно чем-то встревоженная, и я точно знал, что волнуется она не о сопернице. Да и страх пережитой уже наверняка прошёл, она не раз видела меня в начальной стадии оборота, перестала бояться.
― Скажи-ка мне, красавица, за что на тебя кинулась Лар? – подойдя к любовнице, я схватил её за подбородок, заставив смотреть мне в глаза.
― Она монстр! – зашипев от боли, Зоуи попыталась вырваться, но я сжал пальцы сильнее.
― А откуда синяки у Эша?
― Я почём знаю? Почему ты злишься на меня, Маркус? Эта гадина едва не прикончила, теперь ты распускаешь руки...
― Распускаю? Серьёзно? Ну, да. Тебе ли не знать, как это делается? А ну, правду! – рявкнул я, вцепился в её плечи и встряхнул так, что зубы клацнули. – Это ты сделала с мальчиком?
Моя кожа нагрелась, ногти заострились, и сейчас блондинка смотрела в глаза дракона. Зоуи побледнела и задрожала.
― Он... Он виноват был, – пискнула она и всхлипнула, но на этот раз слёзы ей не могли помочь.
― Что он сделал? – я видел, что рисунок чешую уже проступает на руках, и понимал, что это же происходит и с шеей, жар медленно поднимался к скулам.
― Платье моё испачкал! Пусти! – завизжала девица и задёргалась, вырываясь.
― И за это ты жестоко отлупила ребёнка? За тряпку? Тебе так мало барахла? – в моём голосе рокот смешался с шипением.
Если раньше любовница лишь раздражала временами, то сейчас у меня не осталось ничего, кроме отвращения. И она хотела замуж? Хотела родить мне детей?
― Он сам виноват! Он вырывался, я разозлилась. Просто не сдержалась и... Ай! – вопль, полный возмущения пополам со страхом, оглушил.
Я оттолкнул любовницу так, что она полетела на пол, врезалась плечом в ножку кровати, и сразу зарыдала, потирая ушибленное место.
― Лар пыталась заставить тебя отпустить мальчика? Так? – надо было глубоко дышать, оборот грозил вырваться из-под контроля, и тогда я всё тут разнесу, придётся замок ремонтировать, да ещё могу кого-то покалечить.
― Она отомстить мне хотела, потому что место в твоей постели занимаю, – упрямо твердила безмозглая девка, не желая признать правду. Неужели настолько глупа, что ещё надеялась освободить себе дорогу?
― В таком случае, ей больше не о чем переживать. Чтобы духу твоего в моей спальне не было. Сейчас же переедешь на этаж прислуги. Ты, кажется, приехала лекарю прислуживать. Вот и займись работой. Мне ты больше не нужна. Не нравится, убирайся.
Повернувшись к Сорче, я кивнул, чтобы они с Эшем шли за мной. Отведу обоих к лекарю, скажу, пусть забирает свою служанку, а потом сам выпущу тоб-сара из темницы. Ещё ведь и просить прощения придётся...
