Пауза.
Мне следовало говорить ему об этом почаще.
Пауза.
Но увы.
Тяготы супружества. Я на него давила.
Почему?
Ведь так всегда и случается с мужчиной и женщиной, когда они сочетаются браком?
Почему?
Дети, денег нет, муж не может доделать то, что начал
Но почему?
Да вот потому. Потому!
А я думала, что у нас будет по-другому, слышишь, Алекс?
Почему? Вот разве только потому, что мы ценили свободомыслие.
Были не похожи на других. Правда, смешно?
Думала, мы выше этого доморощенного деспотизма
Выше попрания духа
Ну и дура же я была!
Самовлюбленная
близорукая
дура
Нет ничего умней слезы[38]
Надо было прислушаться к Блейку. Надо было прислушаться.
Теперь только до меня доходит, как много он понимал во всей этой игрушечной тирании и домашних распрях
Пауза.
Любовь лишь для себя
Мучить ближнего, любя
Рай превращать в кромешный Ад[39]
Пауза.
Уж лучше б я никогда не читала Блейка!
Он же все понимал. И ни о чем не умолчал.
Катафалки новобрачных! [40]
Или это ужасное древо яда
Что взрастает на лжи и хитрости
и начинает плодоносить, а плод его – смерть…
Неужели это обо мне? Неужели обо мне, Алекс?
А кроме того, все эти дни
меня терзает еще одна мысль
Эта мысль возникает, когда мне особенно плохо, когда у меня кончаются силы (Дрожит, закрыв лицо ладонями.)
Что это?
Откуда?
И слышать не хочу! (Затыкает уши.)
Мне кажется…
Скажи правду, Энн!
Я знала. Знаю.
Я ведь тебя не любила.
Нет.
Я никогда себе в этом не признавалась. Не говорила об этом вслух. Ни даже шепотом.
Но плод моего обмана… Да, вот он, плод – он явлен всем. Я тебя не любила.
(Свызовом.) Я просто не знала, что такое любовь. Вот в чем дело!
Да и кто нам расскажет? Кто нам расскажет, что такое стремление распрощаться с детством и что такое любовь.
Кто расскажет, что такое нежность и преклонение? И что такое любовь.
Почему никто не подскажет? Никто не научит самому важному языку – языку сердца?
Пауза.
Откуда нам знать, что мы не сможем, не сумеем заставить себя полюбить кого-то?
Я была такая передовая, такая умная, и мне казалось, что уж я-то сумею.
Сумею заставить себя полюбить то, чем мне хотелось обладать.
Я была столь тщеславна, что думала, будто бы
работать бок о бок с тобой, быть на равных с мужчиной – это и есть любовь!
Смилуйся! Я была молода и горяча, мне так хотелось тебя полюбить
Но теперь, набравшись опыта, я понимаю, что в глубине души тебя не любила.
Я была слишком увлечена собой, чтобы полюбить кого-то еще.
Теперь я это твердо знаю.
Взгляни на меня!
У меня и горевать-то толком не получается! Я не страдаю, не впадаю в отчаяние.
Я…
Я злюсь. Сержусь. И стыжусь.
Чем полудружба, горше нет вражды…[41] И снова упреки, мистер
Уильям Блейк! (Всхлипывает.)
Пауза.
Но знал ли ты?
Знал ли ты?
Боже мой, знал ли Алекс?
Сейчас главное – чтобы он не знал.
Пауза.
Ну, конечно же, ты знал. Видел, знал и понимал. Да и кто бы не увидел?
Разумеется, кроме меня. Кроме меня.
Кроме меня.
Зато теперь я стала мудрее. (Горько смеется.)
Мудрость задним числом – что может быть мучительней?
Подумать только! Начать с того, что я презирала миссис Блейк. Сидела и думала:
несчастная, дремучая женщина.
Ее могли с тем же успехом выдать за первого встречного. Она его почти не знала. И не представляла, кто он такой!
Так я думала. Не ври себе, Энн!
Ну, как она могла его понять?
Она была ему не ровня.
Разве они могли любить друг друга?
Пауза.
Помедли, Кейт! Вот так, вот так. Знаешь, ты всегда была моим ангелом, Кейт!
