«С нами все будет хорошо, Селия. Все будет в полном порядке».
«А почему ты не показываешь свои шрамы, Селия? Они означают, что ты выжила».
«Я выжила! Выжила! Выжила…»
– Обещай не жульничать, – сказала я Лу и, подумав, посмотрела на Бо и ткнула в него эклером. – И ты тоже.
– Я? – притворно оскорбился он. – Да все прекрасно знают, что жульничать у нас любит Рид!
Рид тихо рассмеялся и сел на край постели.
– Я никогда не жульничаю. Ты просто в карты не умеешь играть.
– Тебя просто пока никто за руку не поймал, – заявил Бо и взял стул, – а так-то ты жульничаешь.
– Тогда тебе придется подловить меня. – Рид пожал плечами.
– Не все из нас владеют магией…
– Рид не использует магию, – сказала Лу, аккуратно срезая колоду. – Мы просто говорим ему, какие у тебя карты, когда ты отворачиваешься.
– Что? – Бо вытаращил глаза. – Что вы делаете?
Задумчиво покивав, Коко стянула сапоги и села на постель рядом с Ридом.
– Мы рассматриваем это как совместную победу. Селия, мы с тобой вместе играем, – сказала Коко.
Жан-Люк повесил плащ на спинку стула, и книга тяжело оттянула нагрудный карман. Я отвела взгляд, стараясь не думать о ней. Жан уже хотел было возразить, но Коко вскинула руку.
– Ничего не хочу слышать. Впереди у вас долгая жизнь вместе. Вы еще много времени проведете друг с другом.
Я с усилием рассмеялась, думая о том, как же Коко была не права.
Жизнь вместе подразумевала доверие, но Жан-Люк никогда не расскажет мне о своих тайных делах…
А я никогда не расскажу ему, что произошло в гробу моей сестры.
Снова мне снился кошмар.
За окнами бушевала буря. Она сотрясала землю, разрушала дома и вырывала с корнями деревья. Сверкнула молния и рассекла пополам дуб, растущий у нас во дворе. Дерево обрушилось на нашу с сестрой комнату и едва не пробило крышу. Я тут же запрыгнула к Пиппе в кровать и спряталась под одеялом. Она обняла меня.
– Глупышка моя, – певуче протянула сестра, поглаживая меня по голове.
За окном сверкали молнии. Голос Пиппы звучал незнакомо, как будто и не ее вовсе, а пальцы… были неестественно длинными. Она резко схватила меня за волосы и притянула к себе фарфоровыми руками. Мы с сестрой очень похожи: словно черно-белые матрешки.
– Тебе страшно, милая? Тебя пугает магия?
В ужасе я отшатнулась, но Пиппа сжала меня еще крепче и широко улыбнулась. Улыбка у нее была слишком широкой.
– Да, магии стоит бояться, ведь она может погубить тебя, если я того пожелаю. Ты хочешь этого, милая? Хочешь умереть?
– Н-нет, – в очередной раз ответила я.
Я словно мчалась по кругу. Перед глазами все закружилось. Я ничего не видела, не могла дышать. В груди все болезненно сжалось.
– П-п-прошу…
– П-п-прошу, – передразнила меня Пиппа и вскинула руки. На пальцах уже не сверкали молнии – с них свисали нити, как у кукольника.
Эти нити зацепились мне за голову, шею и плечи. Пиппа поднялась с постели, и я беспомощно поплелась за ней. В руках у меня внезапно появилась балисарда. Бесполезная. Пиппа вдруг воспарила над комнатой и потянула меня к разрисованному деревянному домику.
– Иди сюда, милая. Ах, какая же прелестная маленькая куколка.
Ноги у меня подкосились – топ-топ-топ, – взглянув вниз, я хотела закричать, но не смогла. Мои губы стали фарфоровыми, а кожа – стеклянной. Пиппа посмотрела на меня, и я сжалась под пристальным взглядом ее изумрудных глаз. Я пошатнулась и упала на ковер. Балисарда превратилась в оловянный ножик.
