Затем схватила ведро с водой и, подскакивая, отправилась вытирать пыль с телефона на тумбочке.
– Они мне никогда не нравились, – добавила она. – И тяжёлые впридачу.
Я распаковал их сам – мне было любопытно, что это за «быстрые» доспехи.
Оказалось, что внутри коробки лежали только наручи, поножи и тонкий обод на голову. Всё это чёрного цвета и из стальных пластин, обшитых тканью. На каждой вещи имелись такие же белые точки, как и на перчатках Эсфирь.
Прочитав на упаковке, как они активируются, я быстро надел на себя всё, что было из вещей. Затем сосредоточился, проверяя, сколько эфира у меня осталось – да, нежирно – и приложил руки друг к другу так, чтобы наручи соприкоснулись.
Ну а потом поверх меня выросла проекция доспеха красного цвета.
Не сказал бы, что мне стало тяжело. Да, веса прибавилось, но он распределился по телу и не создавал проблем. Причём защита покрыла меня полностью, даже шлем образовался. Это походило на пластинчатую бригантину. Точнее, на её проекцию.
– Упаковка обеспечит защиту от пятидесяти ударов! Учти! – с деловым видом сообщила мне Эсфирь, вытирая пыль с журнального столика. – И к ним надо привыкнуть, хотя бы пройтись по комнате.
Она оказалась права.
Проблема была в том, что глаза видели только проекцию, а мозг никак не хотел воспринимать эту поделку алхимиков за настоящую вещь. Будто это не доспехи, а значит, их тут нет. Вес как будто брался из ниоткуда.
Но всё равно было неплохо.
Я снял с себя «Быстрый доспех» и открыл последнюю упаковку с поясом… и тут же улыбнулся.
– А вот это я забираю себе!
Мой оруженосец Бонце отдал бы всё за такой пояс! Да я сам бы не отказался!
Это был кожаный ремень с ячейками, и каждая из них скрывала пространственный карман. Скорее всего, совсем небольшой, но даже это было удобным: вещи можно легко носить с собой, не прилагая усилий. Можно надевать в поездку или просто носить до первой надобности.
– Это на десять карманов! – опять объявила Эсфирь. – Можешь захватить с собой в Академию перекус, или бутылку воды, или карандаши с альбомом, тетрадки там всякие, книжки.
– Или что-то поинтереснее, – добавил я, не став снимать ремень.
– Ты же помнишь, что этого ремня хватит на месяц, да? А те, что обычно в розовой упаковке – это на неделю, – обозначила Эсфирь веско, а потом вздохнула и с печалью произнесла: – Мама по секрету сказала мне, что хотела создать ремень на год. Только она не успела.
Вся радость девочки сразу померкла.
Я с горечью посмотрел на неё, но она снова заулыбалась и принялась тереть стол тряпкой.
На упаковке ремня крупными буквами было написано предупреждение: «Пояс издает звуковой сигнал, когда время действия заканчивается. Пожалуйста, выньте вещи из карманов пояса, либо будьте готовы, что он сбросит их сам!».
Чтобы попробовать, как это работает, я коснулся одной из ячеек.
Из неё показалась белая воронка: она, как миниатюрная пространственная дыра, ждала, пока я в неё что-то положу. Я сунул туда упаковку с быстрыми доспехами. Воронка заглотила вещь и скрылась в ячейке.
Нет, всё же недурно. Нам в прошлом веке такое и не снилось.
Вот тебе и «Умное снаряжение», хоть и одноразовое.
Пока Эсфирь и Абу возились с пылью в гостиной, я снова поднялся на второй этаж, в кабинет Петра, и решил тщательнее проверить все столы, шкафы и ящики. Вдруг чего завалялось по исследованию, хотя понимал, что вряд ли. В этом кабинете и во всём доме побывало уже столько следователей и других людей, что ни о каких документах речи уже не было.
