Виринея удивилась.
– Я не ослышалась? Ты просишь меня стать подружкой твоей сестры?
– Ну да, а что такого?
– Алекс… – Она уселась на подлокотник кресла и положила ладонь мне на плечо. – Такое доверие с твоей стороны, конечно, приятно, но… насильно мил не будешь. Ты же знаешь, что я ей не нравлюсь. Ну что я могу ей предложить? Сидеть в моём подвале и проводить эксперименты?
– Хотя бы попробуй ей понравиться.
Я не привык просить, но сейчас у меня не было выбора.
Виринея виделась мне более надёжным вариантом, чем некая соседка. Жаль только, что Эсфирь думала как раз наоборот. Дай ей волю, она бы уже сейчас сиганула в соседний дом печь пироги.
– А ты умеешь готовить? – невпопад спросил я у Виринеи.
– Что-о?.. – Она привстала с подлокотника кресла, ужаснувшись вопросу. – Это ты к чему?
– Может, испечёшь Эсфирь пирог какой-нибудь? – Я ощущал себя глупо, но от идеи отказываться не собирался: с Виринеей надо было попробовать.
Та шагнула назад.
– Ты сдурел, Бринер? Всё, что я могу испечь – это твои мозги, если ты будешь задавать мне такие вопросы. Не умею я готовить!
Я опять вздохнул.
– Ладно, сам приготовлю.
Виринея хмыкнула.
– Надо же, а ты меня удивляешь. Великий Коэд-Дин собрался стряпать для маленькой девочки. Ты такой милый.
– Не произноси при мне слово «милый», я начинаю его ненавидеть, – поморщился я.
Виринея стала серьёзной и хмурой, а потом неожиданно подошла к креслу и наклонилась к моему лицу, уперев руки в подлокотники. Её синие волосы защекотали мне щёку, а аромат «Обнажённой Герцогини» ненавязчиво проник в нос.
– Вообще-то, я пришла сказать кое-что важное, – прошептала девушка.
Её губы коснулись моего уха.
В памяти тут же всплыли воспоминания, как мы горячо исполняли пророчество в оранжерее.
Правда, после того, что дальше рассказала Виринея, меня моментально выбило из приятных воспоминаний.
– Есть информация об одной скрытой червоточине, и о ней пока никто не знает, кроме меня и Феофана. Он лично сказал мне о ней сегодня утром, когда я навещала его в больнице. А ещё он сказал, что «Мёртвый Князь сможет познать в ней свои тайны». Так и сказал.
Виринея выпрямилась и с тревогой посмотрела на меня.
– Где именно эта червоточина? – прямо спросил я.
Ноги сами собой подняли меня с кресла.
– В районе Петербурга, – ответила девушка, после чего скептически добавила: – И что, ты даже не скажешь мне, что я чёртова сектантка?
Мне было не до её ехидства.
– Подожди минуту.
Я поспешил в библиотеку, быстро открыл сейф и достал атлас с пометками. Провёл пальцем по бумаге, довёл до Петербурга.
Да. Всё сходилось.
Если верить моей теории и карте Басова, то в районе Петербурга действительно была червоточина. И эта червоточина содержала в себе чистый эфир.
Теперь я точно это понял, потому что проверил пометки в Изборске.
«Кругляшка» там была всего одна, а вот то, что скрывалось под Чёрной ареной, в карте Басова никак не было обозначено. Это был другой вид червоточин, без источников и с тёмным эфиром.
Я сунул атлас обратно в сейф и вернулся к Виринее.
– Что случилось? – забеспокоилась она.
– Я проверю эту червоточину.
Девушка даже удивилась.
– С каких пор ты веришь Феофану и даже слушаешь меня без оскорблений?
И снова мне было не до её издёвок, поэтому я серьёзно поинтересовался:
– Ты можешь устроить мне встречу с этим Феофаном?
Она задумалась.
– Могу, но… хм… учти, что тебе придётся пройти ритуал посвящения в Орден. Только члены Ордена могут говорить с Феофаном. Он скрывает свою внешность, по документам у него совсем другое имя и он ни с кем не сотрудничает. Мы должны убедиться, что ты никому не расскажешь его секреты. Но он очень благодарен тебе, что ты спас Изборск, как было в сказании. Мы все благодарны.
