Не помню, чтобы мы о таком договаривались, да и нет у меня возможности уехать, мне через шесть дней платить за квартиру полную стоимость, если не найду соседку. Придется днем раздавать листовки, а по вечерам — на стаканы.
— Я совершенно точно никуда не собираюсь ехать, — спокойно возразила я, решив, что раз уж мы с ним уже и гуляли вместе и даже одной зубной щеткой зубы чистили, то можно считать наши отношения как минимум приятельскими.
— Ты, видать, совсем не помнишь, что вытворял вчера твой грязный язычок, — намеренно медленно протянул Макар, чтобы до меня дошел двойной смысл его фразы.
Мой взгляд намертво прилип к его лицу, потому что он начал играть со спичкой, виртуозно крутя ее языком. Подтолкнув ее сбоку, он перевернул ее почти вертикально и медленно провел по ней кончиком языка, словно намекал мне, на какие грязные выкрутасы он способен. Добравшись до самого низа, он коротко ударил по спичке, отчего она перевернулась и снова легла на кончик его языка. Опять зажав ее зубами, он уже откровенно смеялся надо мной, сверкая белоснежной улыбкой.
Так у нас игра, что ли, такая? Раз он так старается меня убедить в том, чего не было, значит, сам ни черта не помнит!
— Зато ты своим прекрасно владеешь, — пришлось признаться мне, что шоу спички впечатляет.
Но Бес воспринял мои слова как намек на бурную ночь, и я каким-то непостижимым образом успела поймать в его глазах секундное замешательство. Он точно не помнит, что было ночью!
— Я не любитель целоваться с кисками! Так что этого не было! — ухмыльнулся Макар, вернув себе свою самоуверенную ухмылку.
— Как знать? — постаралась я максимально скопировать это его движение плечом и отвернулась к плите.
Меня одолевала наиглупейшая радость, что я отплатила ему той же монетой. Смех я кое-как сдержала, но внутри все бурлило от собственной находчивости и смелости. Но уже через пару секунд мне пришлось рассчитываться за свое глупое ребячество.
Бес оказался за моей спиной уже через мгновение. Только от этого мое сердце подпрыгнуло в груди и кожа покрылась мурашками от страха вперемешку с волнением от близости крепкого мужского тела.
— Трудно притворяться ангелом, Лиза? — хрипом, наполненным яркостью, разорвало воздух над моим ухом.
Руки Макара легли на мои запястья, крепко обхватывая и не давая мне выпустить нож, он дернул мои руки вверх с какими-то неуловимыми движениями, ими манипулируя, резко развернул меня к себе лицом. Мои кисти, зажатые его громадными кулаками, оказались на его плечах, а острый кончик ножа упирался в его шею.
От страха я готова была забиться в дальний ящик, спрятаться во все пакеты с пакетами в нем.
— Я не Лиза, — дрожал вместе со мной мой голос. — Отпусти. Мне страшно.
— А стрелять человеку вот сюда, — до боли сжав мою руку, надавил он ножом себе на шею, — было не страшно?
В эту же секунду я поняла, что играть можно только по его правилам. Я снова чувствовала это угнетающее волю давление от исходящей от Беса энергетики. Сила его превосходства настолько мощная, что он подчиняет одним только своим присутствием, заставляет дрожать и испытывать смешанные чувства страха и желания понравиться ему и покориться. И это пугающая смесь, потому что в этот момент я осознала, что именно благосклонности Макара хочет заслужить любой, кто его знает. И все это время, с первой нашей встречи, я тоже подсознательно старалась вызвать у него хоть немного симпатии. Бес поражает воображение одним своим существованием, и люди готовы на что угодно, лишь бы ему угодить.
