Лейтенант, качая головой, потянутся за новым бланком для протокола.
– Извините! – сориентировался Лёша. – Можно вас попросить? Дайте нам минутку! Одну минуточку!
С этими словами Лёша подхватил изумлённого полицейского и вытолкал его за дверь. Лейтенант, против воли оказавшись в коридоре, вознамерился тут же вернуться обратно в комнату, но его отвлекла Лёшина мама, обладающая талантом быть, когда не надо там, где не надо:
– Может, чаю?
– Какого чаю?!
– С сахаром или без сахара…
Тем временем Лёша остался один на один со своей пратёщей и не собирался терять времени попусту.
– Если вы сейчас же не прекратите ёрничать, я сделаю всё возможное, чтоб никогда отсюда не съехать!
Евдоксия Ардалионовна, недолго поразмыслив, ответила:
– Ладно. Я ему и так уже нормально всыпала.
Лёша впустил лейтенанта и пообещал ему, что бабушка будет вести себя хорошо. Сам он остался проследить, чтоб насупившаяся пратёща не вздумала открыть рот, пока её не попросят.
– Распишитесь, пожалуйста, там, где галочки, – наконец сказал полицейский.
– Оригинальный способ попросить у меня автограф, – заметила Евдоксия Ардалионовна и принялась выводить свою подпись.
– Станиславский? – спросил лейтенант, указав портрет на стене.
– Он самый, – отозвалась пратёща, – когда-то нянчил меня на своих коленях.
Полицейский проникся уважением к хозяйке и внимательнее пригляделся к стенам.
– Так вы актриса? А почему я вас в кино не видел?
– А я не снималась в ментовских сериалах! – ответила Евдоксия Ардалионовна с вызовом.
– А разве в ментовских сериалах есть актёры? – улыбнувшись, спросил лейтенант.
Пратёще это замечание пришлось чрезвычайно по нраву, и она даже стала смотреть на молодого человека как на поклонника.
– Спасибо. – Полицейский забрал бумаги.
– И вам спасибо! – пропела Евдоксия Ардалионовна.
– А мне за что?
– За то, что разрешили мне сладкое! – И она проводила лейтенанта, с которым скандалила битый час, кокетливой улыбкой.
За дверью Лёша на правах человека, который спас полицейского от разъярённой тигрицы, доверительно обратился к нему:
– Извините… Скажите, а если, например, есть аккаунт пользователя в Телеграм, то можно через вас узнать, что это за человек, где он живёт?
– Будем вместе нарушать закон о персональных данных? – осведомился лейтенант.
– Нет, – ответил Лёша решительно.
– Тогда всего хорошего! – И служитель закона ушёл, отдав честь.
К Лёше вышла Катя.
– Всё хорошо?
– Всё хорошо, – ответил Лёша, поцеловав её в лоб.
– А как бизнес?
Лёша посмотрел на часы и, пытаясь не передать Кате своего волнения, повторил:
– Всё хорошо.
Когда Лёша вернулся в свой класс, там уже собралось шесть человек. Парты, что он заботливо расставлял для детишек, были бесцеремонно сдвинуты к стене. Все с независимым видом расселись на стульях и уставились в телефоны. Ромашкин всмотрелся в лицо каждого, надеясь вычислить наглеца-тренера.
– Извините! – Лёша решил обратиться ко всем сразу. – А где тут главный?
Присутствующие сначала переглянулись, затем по ним прокатилась волна пожимания плечами, и потом один из них добродушно ответил:
– Да мы тут сами в первый раз. Наверное, придёт.
Лёша кивнул и взял под наблюдение вход, тщательно сканируя каждого входящего. При любом проявлении нахальства он был готов взять обидчика за грудки и отбить свой кабинет. Как назло, все желающие жить за счёт женщин являлись в класс с широко раскрытыми, полными растерянности глазами.
