Бестиарий Соловья.
***
– А вы научите меня сражаться мечом? – Настаивал Ульф. Обливаясь потом, он сидел рядом с очередным поверженным мешком. Копье, торчащие из него, не привлекало его так, как целиком занявший его грезы «непобедимый меч».
– На кой тебе меч? Им только разбойников гонять, а наемники этим не занимаются. У монстров шкуры такие, что их и проколоть-то сложно – не то, что прорезать. Да и ударами с ними размениваться тоже… знаешь ли… дело разовое. Копье – лучшее оружие наемника. Палица – тоже отлично – кости от ее удара никакая шкура не спасет.
– Ну так что, мечу моему на стене висеть?
Таликс пожал плечами:
– Ну, мой висит.
Ульф прищурился и осторожно спросил:
– А у вас тоже…? – Он попытался подобрать подходящие слова, но долго не усердствовал. – …тоже непобедимый меч?
Таликс рассмеялся в ответ.
– Да… – Улыбаясь, ответил он. – У меня такой же меч, как и у тебя… Так что, как понимаешь, я тоже не настоящий воин.
– Вирис сказал мне, что все это дудки. – С видом знатока выпалил парнишка. – Что меч никогда не сломается, а воином настоящим никогда не стать, потому что «век живи- век учись».
Таликс понимающе покивал головой.
– Может и так… А может, смысл в том, что настоящему воину не нужен меч…?
– Это еще как? – Недоверчиво уставился Ульф на своего учителя. – А как же ему тогда с врагами биться?
– А может, смысл в том, что у настоящего воина нет врагов?
– Он что же, всех убил уже?
– Или простил… – Многозначительно ответил гвардеец.
Ульф задумался.
– Как же так можно? А если лиса в деревне всех кур передавила, как же ее простить? Или грусы, что друзей моих перебили, как же мне их простить? А если и прощу, и стану «воином настоящим», а после меня обидит кто, где же меч-то брать тогда?
– Я понимаю твои вопросы… – Грустно улыбнулся учитель. – Но злоба и ненависть не решают проблем. Если ты убьешь лису, завтра придет вторая, а ведь можно просто укрепить сарай, чтобы хищники туда не пробирались. Нет в мире злодеев, Ульф. То, что тебе кажется злом – для других может быть единственным способом выжить.
– А как же гоблины? – Нашел удачный пример парнишка. – Разве то, что они сделали с Имир не зло?
Он не успел прикусить язык, когда последние слова уже невозможно было вернуть. Ледяной взгляд учителя, кажется, впивался в его тело, словно кинжал.
– Давай-ка прокатимся. – Неожиданно мягко ответил Таликс.
Отцепив лошадь от повозки, гвардеец помог взобраться в седло ученику, а следом сел и сам. Они отправились на восток к Альгардскому лесу, оставив свой импровизированный тренировочный лагерь позади. Этот древний лес вполне заслужил свою дурную славу: Многие монстры в Альгардских землях выползают к людям именно оттуда. Потому рядом с лесом куда больше гвардейских застав чем селений, а все большаки огибают его на почтительном расстоянии. Князь Рассел как-то уводил дружину туда в поход – жгли они, по словам, по несколько гнезд за день. Да только никак им конца не видели, а как обратно повернули – так и новые гнезда на пепелищах уже стоят. Прозвали этот поход «лесными войнами», да и поговорку сложили, мол, «дело это – бесполезное – что с лесом воевать».
Спустя пару часов скачки, наконец, Таликс остановил кобылу. Темный хвойный лес начинался так же резко, как резко начинается море от берега. К затхлому воздуху, сочащемуся из многочисленных болот и озер, кишащих жизнью, тяжело было привыкнуть. Густая растительность ковром застилала землю, создавая непроходимую чащобу, буквально, с порога.
