Всякая антинародная власть опирается в первую очередь не на собственных граждан, а на иноземных наймитов, о чём говорит даже состав опричнины Ивана Грозного. «Братоубийственность» нашей Гражданской войны изрядно преувеличена. Долго даже перечислять, но едва ль было бы преувеличением сказать, что без латышских стрелков не было бы победы коммунизма на всех фронтах той войны. 40 тысяч их было, по всему театру военных действий. Первым командующим Красной армии был И. Вацетис. Особая страница истории – участие латышей в большевистских карательных органах. В ВЧК борьбою с «контрреволюцией» занимался И. Лацис (Ян Судрабс), позже председательствующий в Военном трибунале. Латыш, «из семьи батрака». В Чеке на 1919 год ¾ были латыши! Думается, из оставшейся четверти треть придется на евреев, из тех, что хотели преодолеть карьерные преграды вроде черты оседлости в один присест – хотя бы и людоедскими методами.
Так что ж, я утверждаю, что в чекистах времен революции не было русских? Почему же не было, как раз треть из четверти и выходит. Любопытен, кстати, профессиональный состав русских чекистов. Среди них почти не было квалифицированных рабочих, того пролетариата, что являлся в этом самом пролетариате белой костью. Только чернорабочие, но и этих единицы. Большинство были – половые, извозчики, гостиничные лакеи и т. д. и т. п. Те, что привык кланяться, сжавши в ладони медяки чаевых. Это наблюдение нам ещё пригодится.
Я. Петерс, зампред ВЧК, возглавлял в 1921 году в Ташкенте процесс против светила нашей медицинской науки – В.Ф.Войно-Ясенецкого (архиепископа Луки). («Что же это Вы, Войно-Ясенецкий, днем в больнице людей режете, а по вечерам псалмы распеваете?» – «Я людей режу из человеколюбия, а вот вы – ИЗ ЧЕГО?» Да разве их всех тут перечислишь, всех этих Берзеней (три штуки и все в командирах-комиссарах), Лудри, Лонгва, Ленцманисов («из семьи батрака»)! Впрочем, едва ли все мы знаем, откуда они, собственно, взялись, эти латышские стрелки, не саранчой же с неба за наши грехи? Отнюдь. Что самое курьезное, возникновению латышских национальных частей в Первую Мировую мы обязаны ненависти латышей… к немцам. Остзейдские немцы, конечно, были не самой мягкой частью землевладельцев. Однако же народ, получивший, по меткому выражению А. Коха, письменность «на пятьдесят лет раньше чукчей», да и то из чужих рук, естественно должен был подчиняться какой-либо цивилизованной нации. Все средневековые архитектурные памятники Латвии, равно как и Эстонии, возведены немцами. Поэтому в 1915 году латыши охотно шли воевать против немцев в особые национальные свои формирования, чтоб сразу посчитаться за все – и за онемеченные фамилии школьников и за сами школы! Но дальше, как нам известно, «империалистическая война переросла в гражданскую», к пламенному одобрению Второго съезда делегатов латышских стрелковых полков. Однако ж установить свои революционные порядки на родине не удалось – из Латвии стрелков повышибли опять же германцы. Ну и зачем с ними, с хорошо вооруженными, сражаться, когда можно установить советскую власть в России – ведь в ней коммунисты армию развалили, подвижники-добровольцы ещё только подтягиваются на Дон. Вот уж потом, наведя ревпорядок в России, можно и немцев выгнать из Латвии – навалившись всем-то интернациональным кагалом. Примерно так и было сделано. И стали латыши жить свободно, без хозяев. Целых двадцать лет жили, не тужили, и вдруг подлые коммунисты их, обросших жирком и реквизированным скарбом, вдруг берут да оккупируют! Ну как тут в самом деле не возмутиться? Закономерно и совершенно понятно, отчего германоненавистники первой половины XX столетия – эстонцы и латыши – кинулись в батальоны СС.
